И Джон подробно, своими словами, упрощая, насколько возможно, пересказал содержание договора.
Что ты сам думаешь об этом? после длительного молчания спросил Хоне Хеке.
Джон пожал плечами:
Я не вождь Я только пересказал тебе всё, что слышал.
Я должен все это хорошенько обдумать посоветоваться с другими вождями. Ты принес добрые вести, Черный Джон, ибо все устали от войны! Но скажи, почему ты помогаешь нам? Ведь, мы не имеем золота, чтобы наградить тебя!
Джон, до этого сидевший неподвижно, шевельнулся:
Я раб англичан. Мне нужна свобода! Прими меня в своё племя! Я буду отличным воином и твоим советником!
И это всё, что ты хочешь?! изумился вождь.
А разве мало? Впрочем я ещё хочу жениться на твоей дочери, Лаа.
Впервые за все время Хоне Хеке улыбнулся:
Ну, если она согласится взять тебя в мужья то я не вижу препятствий!
5 Февраля 1840 года в Вайтанги собрались двадцать два вождя. Ещё сорок вождей доверили говорить и действовать от их имени Хоне Хеке.
В торжественной обстановке Уильям Хобсон, лейтенант-губернатор Новой Зеландии, зачитал договор по английски. Преподобный Генри Вильямс зачитал перевод.
Вожди обсуждали договор до следующего дня. Некоторые сомневались в целесообразности сотрудничества с Англией и выражали готовность продолжать войну, но Хоке Хене убедил их, что от мира выиграют все. Конечно, он сомневался, не обманут ли англичане его народ, но, как ни искал он скрытых подвохов в тексте, раз за разом повторяя его наизусть, так и не нашел ни одного.
6 Февраля вожди подписали договор. Хоне Хеке подписался за сорок вождей, тщательно перечислив их имена. От имени Великобритании подписал документ Уильям Хобсон.
Было изготовлено ещё восемь копий договора, и в течение 1840 года его подписали ещё пятьсот вождей. Некоторые вожди подписываться отказались, но их оказалось меньшинство.
21 мая 1840 года над Новой Зеландией был официально поднят британский флаг и Хобсон провозгласил, что отныне страна перешла под управление Великобритании.
Джим замолк и глотнул пересохшей глоткой остывшего чая из помятой алюминиевой кружки.
Ну, ты даешь, Тиктак! восхищенно хлопнул его по плечу Никеша, Я, прямо, как будто в натуре все видел! И море, и вождя этого, и даже бумагу с договором! Талант, одно слово! Ты теперь не беспокойся, романисты на зоне хорошо живут, сытно. И работать не придется! Будешь в бараке, в тепле сидеть, чифирь пить да тушенку-сгущёнку лопать. Только русский выучи!
Джим грустно вздохнул: русский язык! Такой трудный Чего только стоит запомнить как ставить ударения в словах! Да и сами слова все длинные-длинные, на четыре-пять слогов!
Глава шестая
Поезд, постукивая на стыках рельс, нес Джима все дальше от Краснодара единственного советского города, который он видел, да и то, мельком. Понемногу он привык к тесноте купе, к скудной и малопитательной пище. Труднее всего было привыкнуть к паразитам вшам и клопам. Эти кровососущие не зная отдыха терзали тело, и приходилось все время чесаться, даже сквозь сон! Никеша, Жухлый и Варнава люди, привычные к тюремному быту, расправлялись с ними весьма примечательным образом: сняв рубаху, проходились по швам, мелко-мелко покусывая материю в ритме швейной машинки. Так же поступали и Сидоров с Вальковым. Джима же при одной мысли об этом тошнило. Других доступных способов избавления от насекомых не было. Приходилось терпеть.
Монотонность путешествия они с Чернозадовым скрашивали игрой в шахматы, вылепленные из хлеба, разыгрывая сложные партии: Сицилианскую защиту, Новоиндийскую защиту. Уголовники же ни шахматы, ни шашки не любили. Они играли в так называемое «тюремное очко» на пальцах. Интересная игра, азартная! Сначала, по сигналу, оба игрока показывают сколько-нибудь пальцев для одного из партнеров. Если, по его мнению, очков мало, то он может потребовать ещё. Если в итоге количество очков не превышает двадцати одного, то он останавливается и пальцы начинают показывать для оппонента. У кого очков больше тот и победил. Если больше двадцати одного перебор, проигрыш. Результаты совершенно непредсказуемые: поди, знай, сколько пальцев оттопырит партнер десяток сразу или ни одного? Играли также в «коробок»: аккуратно клали полупустой спичечный коробок на край лавки и, по очереди, щелчком снизу подбрасывали его в воздух. Если он падал картинкой кверху одно очко, если вставал на ребро пять очков, если на торец десять. Картинкой книзу ноль. Набрать надо было возможно большее количество очков, но не более, чем двадцать одно за пять бросков. В эти игры втянули и Щипачева, и Сидорова. Только Вальков устоял, не поддался соблазну. В результате за три дня непрерывных турниров Щипачев проиграл все свои папиросы, носки и свитер, а Сидоров, у которого ценностей не было, сахар на месяц вперед! Зато время летело весело!