Ангр, гордо произнес Ангр, как это подобает настоящему воину.
Ты неплохо держался, улыбался Рахр.
Да мы их положим, на куски порубаем как капусту, вот только прибудет подкрепление из ближайшего к нам города!
О, да, ты у нас герой. Ладно, иди за мной посмотрим, что там происходит с нашей крепостью, он повернулся и зашагал в сторону холма.
На небе выглянула, наконец-то, из-за туч Эльда, хотя уже близился вечер.
Воины оставив коней в ложбине, пригибаясь, вереницей, легкой трусцой направились в сторону ближайшей возвышенности
Расположившись в линию на вершине они наблюдали в лучах заходящей Эльды, как происходит разграбление их заставы, от одной, а затем и других хижин начали подниматься черные клубы дыма.
Тут Рахр, резко произнес, Что за чертовщина!!! и поднес ладонь заслоняя ею лицо от лучей начавшегося скрываться за холмом светила. Ангр с любопытством тоже посмотрел в направлении пылающего аванпоста. Ничего особенного он не заметил, гоблины вереницей потянулись в сторону реки. Эльда скрылась за холмами и сумерки опустились на равнину.
* * *
Звезды куда-то исчезли, обстановка словно перевернулась, земля оказалась над головой, и тело, расположившееся в этот момент в пространстве ногами к небу под воздействием гравитации рухнуло наземь
Мне было больно, падая с высоты в метр, я услышал, как стукнулась моя черепушка о твердый камень и в глазах забегали искорки. Во время падения мне кое-как рефлекторно удалось подставить руки и это смягчило удар о гранит. Я упал на холодный камень, мурашки от пробежавшего по спине озноба, как будто попали в мой мозг, который начал тормозить понимание, из-за происходящих вокруг процессов и их неестественного происхождения, ни как не мог распознать ситуацию, сознание отказывалось, как-либо интерпретировать данные события.
Грохнула молния и в ее свете передо мной возникли силуэты гор, небо как будто превратилось в огромную воронку из туч, которые закручивались, будто подчиняясь неведомой силе, волосы на голове зашевелились и начали подниматься, и в голове у меня проскользнула тревожная мысль, я поднял руки перед собой и увидел, как они приобрели голубоватый ореол свечения, тлеющий разряд промелькнуло у меня в голове, с ужасом я поднял глаза к небу, молнии начали сверкать чаще. И тут полил дождь, словно стена опустил он свой занавес с неба, по моему обнаженному телу побежали холодные струи, то ли от страха, то ли от холода я задрожал. Резкая вспышка осветила каменистую площадку, на которой стоял я, впереди проступил силуэт человека, и тут мое тело одеревенело, и время как будто остановилось от яркого света и резкого звукового удара
Ночёвка перед дорогой
Сумерки сгустились, окутав своим призрачным покрывалом местность и скрывая верхушки деревьев. Растворяя окружающий мир во тьме, постепенно сжимавшемся до маленькой сферы, в центре которой легко потрескивая светился небольшой костёр, не позволявший мраку захватить этот живущий по собственным законам мирок. И он жил.
Костёр зашипел, поднимая вверх столбик горячего пара и пепла. Шипение исходило от залитых водой раскаленных до красна угольков.
Угольков которые легонько потрескивая, будто пульсировали, обладая собственной внутренней энергией, которую они, растрескиваясь испускали в разных направлениях, в виде струек раскалённой, переливающейся от приятно голубого, до желто красного и бордового цветов, плазмы. Хотя некоторые из них, самая малость, остыли сбросив свое тепло, которое покинув их, бросилось в объятия влаги, теперь уже стремящейся в высь, клубящимся маленьким облачком в сопровождении крошечных серо беленьких частичек пепла. Будто в озорном кружащемся танце, подхваченные лёгким дуновением ветра, они унеслись во всеобъемлющую тьму.
Тело лежащее неподалёку очнулось, оно нехотя приподняло свои, будто облитые свинцом веки, в попытке сообразить, зашевелилось. Напрягло память и, задумалось, , где оно? И зачем оно валяется там где оно. Пытаясь поразмыслить над тем что же должно оно делать. Замерло на мгновение чутко пытаясь прислушаться к звукам окружающим его и стало догадываться!
Мозг, нехотя послал мощный бесконтрольный импульс. Это был приказ. Оно, вдруг в призывно возбужденной истоме, стало вытягивать нижние, и верхние полные силы конечности, наполненных желанием служить, своему дорогому нежно любимому существу, которым, могло быть, конечно, лишь тем самым телом, медленно одним за другим дойдя до самого, самого кончика каждой конечности, на мгновение застыв, стало прогибаться в дуге растягивая каждое сухожилие.