Из динамиков магнитофона слышны подстегивающие маму мужские голоса, и она прогибается в спине, я вижу, как под одеждой двигаются мышцы. Ее ресницы дрожат, она облизывает губы, тяжело дышит. Господи, да ей лет двадцать
Я хватаюсь рукой за косяк.
Мелодия достигает апогея и обрывается, рассыпавшись золотом старых золотых монет древней Согдианы, Сиракуз и пылью оседает на пути караванов, прошедших по барханам тысячи лет тому назад.
Ма шепчет за моей спиной Ленка. Братья, их жены, да все мы хлопаем, пока у нас не начинают болеть ладони.
Наташ, жалко, блин, что ты моя тетя! Говорит старший брат, поддерживая маму за руку. Сестра растеряна, она не знает, что сказать. Она все смотрит на нашу Ма, а та все не теряет своего волшебства, она все еще молодая девочка из гарема, и мы с Ленкой не знаем, как на это реагировать.
Братья и остальные родственники очень умело хранят эту ее магию весь вечер. Сейчас было бы к лучшему все прервать, и пусть бы сразу наступил следующий день что бы мы словом или поступком ничего не испортили.
В итоге мы напиваемся так, что назавтра помним все только фрагментами. Общее воспоминание только одно танцующая под барабаны девушка.
Это первое, о чем я думаю, когда просыпаюсь часов эдак в одиннадцать утра. Горло перехватывает от кашля, во рту как будто стадо верблюдов расположилось, а около кровати кто-то заботливо стакан воды поставил. Мама, наверное.
Я обязательно пойду в армию, и, когда вернусь, найду себе такую же чёткую девчонку, как наша Ма.
Ты чего так сидишь? Плохо спала, что ли?
Девушка подняла голову, медленно обернулась и посмотрела на мать. Та поставила перед ней сковородку с яичницей, ловко подсунула под горячее дно разделочную доску.
Осторожнее. Положила перед дочерью вилку и нож, поправила полотенце, сползающее с плеча. Да вроде. Ответила девушка. Она взяла в руки вилку, подержала, снова опустила на клеенку. А Кирилл не встает еще?
Нет пока. Он опять переводит будильник. Мать отвернулась к раковине, включила воду. Горячая струя с силой ударила в груду тарелок, оставшихся со вчерашнего
ужина. Женщина оглянулась через плечо. Ну что? Что ты невеселая такая? Хочешь, к тете Кате сходим?
Дочь хмыкнула. Вот уж чего ей точно не хотелось, так это тратить субботний день на поход к тете, где наверняка соберутся старшие, и ей совершенно нечем будет себя занять. Кирилл поедет ко второй паре. А ты, давай, лучше без меня сходи. Девушку звали Лена, было ей девятнадцать лет, и единственным, чего ей хотелось этим утром, было поговорить с братом. Кажется, не слишком возмутительное желание; исполнить его, тем не менее, оказывалось не так-то просто. Брат снова перевел будильник, а значит, пропускал общий завтрак. То есть Ленин завтрак. Их мать успела перекусить часов этак в девять утра, вернувшись с ночной смены; успела она и пожарить яичницу-глазунью, которую так любила дочурка. Кирилл собирался ехать в институт ко второй паре, и то, что будильник он перевел, чтобы подольше поспать, значило: он не успеет ни позавтракать, ни поговорить с сестрой.
Одна дома будешь? Мать мыла посуду, постукивали друг о друга тарелки и попискивала губка о стекло. опять ночью ел. Потом жаловаться будет, что у него живот растет! Лена улыбнулась. Улыбалась несколько секунд, потом правый уголок рта пополз вниз.
Что на дурака внимание обращать. Он все равно как скелет, растет у него там что, или не растет другое дело, что в тот еще раз он съел мои йогурты, оба.
Мать засмеялась. Да не жалко, просто нехорошо на ночь глядя есть. Она помолчала, шурша проволочной теркой. Вы оба, когда на ночь едите, потом себя плохо чувствуете.
Лена поморщилась. Ей не нравилось, когда мать говорила таким неуверенным, но в то же время поучительным тоном. Я на ночь не ем. Сказала девушка, снова поднимая вилку и прицеливаясь к яичнице. Не надо говорить, что я ем на ночь, когда я не ем. Она разделила яичницу на четыре части, две с «глазами» и две без. Поддев вилкой один из кусочков, она быстро наклонилась и проворно всосала бледно-желтый «глаз». Да ладно, ладно. Мать закончила мыть посуду, и, проведя по лбу тыльной стороной предплечья, стала вытирать тарелки, вилки, ложки; сковороду она прислонила к подставке для ножей, чтобы стекла вода. У Кирилла сегодня нет первой пары? Лена облизнулась и с интересом посмотрела на мать. Ты меня удивляешь,