Такси довезло его до самых монастырских ворот.
Зима постучал в дверь бронзовой ручкой.
Похоже, его ждали, так как дверь открылась буквально через минуту. Его впустил в монастырь один из монахов.
Ждите, коротко сказал он Зиме.
Тот остался во дворе один. Через пять минут из здания вышел настоятель Петр Ступка.
Священники облобызались. Присели на каменную скамью.
Я хочу поговорить, отче, сказал Зима.
Слушаю тебя.
Зима проговорил без перерыва пятнадцать минут. Петр молча слушал.
Вера и церковь разные вещи. Как суть Бог и человек, сказал Петр. Я должен помолиться. После этого решение придет само.
Как долго мне ждать? спросил Зима.
Как решит Бог, серьезно сказал Петр. Встал и удалился.
Зима видел, как тот вошел в монастырскую церковь. В окошке забрезжил огонек. Петр зажег свечи. Зима вздохнул и поежился, стало прохладно. Он прошелся по монастырскому двору несколько раз. Снова сел на скамью. Но она уже остыла, и он быстро встал. Затем, привлеченный его ходьбой, вышел монах и предложил Зиме чай. Тот с радостью согласился, он уже основательно замерз. Монах вышел через пару минут с кружкой черного чая. Предал ее Зиме и ушел. Зима присел на краешек скамьи и стал пить чай.
Прошло еще полчаса. Терпенье Зимы подходило к концу. Он молится уже почти час. Ведь все ясно. Его подставили и хотели убить свои же! Спас его жизнь посланник нашего архиепископа. Чего ж еще!
Подождав ровно час, Зима решился. Он потихоньку подошел к церкви и заглянул внутрь.
Петр стоял у амвона на коленях, положив голову на алтарь. Казалось, он совсем не двигается. Зима вышел.
Он ждал еще час. Наконец не выдержал и зашел внутрь. Поза Петра ничуть не изменилась. Он так же стоял на коленях. Но Зима уже предчувствовал недоброе. Он быстро подошел к Петру. Голова настоятеля лежала на алтаре, глаза его были широко открыты и мертвы.
Зима пощупал его артерию. Точно покойник. Он перекрестился. Как же так! Зима вышел и позвал монахов.
Наутро он уже летел в Москву.
***
Скандал, которого не было, так и не разгорелся. Поболтали в блогах, и ничего не выплеснулось наружу. Удивленные бойцы группировки «Батько» обгадили всю сеть своими возмущенными постами о брате Даниле.
Петра похоронили торжественно, но тихо. Степан Голова ушел служить в дальний монастырь в Ужгороде.
А из Киева вылетел рейсом на родину, в Колумбию, турист по имени Дон Педро.
Однако более двух тысяч новых прихожан появились в греко-католической церкви в восточной Украине.
Зима старательно дописывал доклад об этом деле. Завершив его, он поставил подпись Зеро. Затем, выйдя из своего кабинета, он направился в кафе на Дубовском, где к нему подсел человек, который и получил от Зимы доклад.
Интересно? спросил он.
Весьма. Полковник будет доволен, ответил Зима.
Глава 3. Шепот монаха
Высоко в Альпах расположен монастырь ордена капуцинов Санта-Мария дель Пополо. Монастырю более 500 лет. Эти древние стены многое видали на своем веку.
В часовне монастыря истово молилась пожилая монахиня.
Всеблагой Господь мой, помоги ему! доносилось из часовни.
Помолившись, она вышла из часовни.
Сестра Багратони! обратилась к ней другая монахиня, приехал аббат Фра Лацио. Ты хотела его видеть?
Спасибо, Мария.
Сестра Багратони поспешила в административное здание монастыря.
***
Валаамов монастырь известен на весь православный мир. Это место поистине считается святым. Возрожденный более двадцати лет назад, ныне он процветает. Есть у этого монастыря своя особенность. Валаамский монастырь ставропигиальный, то есть находится под наблюдением и каноническим управлением Патриарха Московского и всея Руси. И это особенная честь, но еще большая ответственность. Настоятель монастыря епископ Михаил был рукоположен в этот сан совсем недавно. Всего два года назад. В Валааме он жил четыре года.
После заутрени епископ по обыкновению разбирал монастырские дела, счета на оплату, документы и, конечно, просители. Вот и сегодня Михаил вначале уделил время документам. Подписав несколько договоров и счетов, просмотрел письма из аппарата РПЦ и администрации Карельской республики. И, наконец, наткнулся на него.
Письмо имело странный вид, а именно было без конверта. Плотная бумага желтого оттенка была сложена втрое, как для отправки в конверте. Епископ развернул ее и прочел: