Написав текст, ксендз заложил его в рукав своей рясы. Затем вышел на улицу. Ему никак не сиделось в номере. Пройдя по улице, он увидел телефон-автомат. Оглянувшись, Янко зашел внутрь и позвонил.
Разговор его был краток. Но, видимо, удовлетворителен. Так как вышел он из телефонной будки в хорошем расположении духа.
Глянув на часы, он направился обратно в гостиницу. Скоро будет заутреня. Пропустить нельзя.
Они молились в номере Петра Ступки. Помолясь, спустились в буфет гостиницы и споро позавтракали. Петр был несколько подавлен.
Все в порядке, отче? спросил Янко.
Да, буркнул в ответ Петр.
До проповеди было еще много времени, и Янко отправился в рекламное агентство, занимающееся продвижением этого мероприятия. Петр же и Степан Голова решили осмотреть город.
Янко приехал как раз к открытию агентства. Агентство работало уже неделю, широко рекламируя проповедь, как будто концерт знаменитого певца. Впрочем, на справочный телефон поступило уже более двухсот звонков, что явно демонстрировало успех рекламной компании. Янко еще раз удивился прозорливости современного маркетинга. Да, стоило это недешево, но результат налицо. А кто сможет сказать, сколько стоит душа человека?
Янко поговорил с менеджером проекта. Они определились, что еще можно сделать до трех часов, чтобы привлечь людей. Затем Янко просто сидел и смотрел, как менеджер делает последние приготовления, звонит на радиостанции и размещает новости в сети.
Затем Янко поехал в дом культуры, где была назначена проповедь. Проверил афиши и подъезды. Не обнаружив никаких каверз, вернулся в номер.
***
Данило был готов. Он уже точно знал все расписание проповеди. Сколько времени это займет, кто откуда выйдет и кто куда будет двигаться. Все же двенадцатый раз. Все отработано до автоматизма. Утром он поехал к дому культуры и осмотрелся. Однако ничего интересного не обнаружил. В том числе было неясно, откуда ему вести наблюдение, где будет в этот раз его база. Поняв, что никаких бесхозных зданий поблизости нет, он принял другое решение.
Взяв такси, он поехал на другой конец города, где после тщательного обхода нашел что хотел. «Фольксваген транспортер». Затем в соседнем дворе он скрутил номера с машины, которая, судя по виду, стояла здесь уже не один месяц. Через час он вернулся. Оглядевшись, быстро открыл дверь «Фольсквагена». Сигнализация только успела пискнуть, он тут же открыл капот и отключил аккумулятор. Немного покопался под капотом и включил аккумулятор вновь. Все было тихо. Он усмехнулся и сел за руль. С помощью проводов завел машину. И преспокойно покатил. Через десять минут он остановился в тихом дворике и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, поменял номера. Потом немного поразмышлял и пошел в газетный киоск. Через полчаса на фургоне красовались большие рекламные наклейки.
Он припарковал машину неподалеку от служебного выхода Дома культуры. Затем аккуратно снял резиновую окантовку и выдавил окно. Потом приложил стекло назад. Теперь оно легко снималось.
Изнутри это окно было закрыто шторкой. Удовлетворенный работой Данило пошел обедать. После обеда он вернулся в машину. До начала проповеди было еще два часа, но Данило хотел провести их в машине, наблюдая за происходящим. Кроме того, он не хотел вызывать подозрения, садясь в машину и никуда не уезжая перед началом мероприятия.
Он сел на раскладной стульчик, который обнаружил в машине, и начал наблюдать за происходящим, немного приоткрыв шторку.
Через полчаса проехала патрульная машина. Милиционеры осматривали район. Затем появился пеший патруль из четырех человек. Еще через полчаса стали формироваться две группы. Одна побольше, тех, кто пришел на проповедь, другая поменьше и с плакатами, кто был против такой проповеди. К ним подошли милиционеры. Уговаривали разойтись. Через десять минут приехал еще один патруль.
Народу стало еще больше. В группе тех, кто шел на проповедь, стояло уже более трехсот человек. В группе их идеологических противников не более тридцати. Милиционеров было уже восемь.
Приезд Петра Ступки прозевали и те, и другие. К служебному входу подъехала неприметная «Шкода», из которой вышли Петр и его сопровождающие и быстро прошли внутрь.
Наконец людей стали пропускать внутрь. Те, кто был против, остались снаружи и стали караулить проповедника у служебного входа. С ними остались четыре милиционера.