Сзади нас с шумом и треском осыпалась галька на тропинке, и наш несбывшийся поцелуй растворился в моих мысленных проклятиях. На берег вывалилась толпа людей, несложно понять, что туристов. Они принялись щелкать фотоаппаратами, издавать восхищенные возгласы и не сразу заметили нас, устроившихся на бревне.
Пардон, подвыпивший господин сорвал шапку в церемонном поклоне, мы нарушили ваше уединение.
Мы с Висой переглянулись и встали, понимая, что момент упущен. Только сейчас я заметил, что продрог, и, судя по Висе, она тоже.
Может, погреемся? Там же ресторан наверху?
Да.
По лестнице мы поднялись, держась за руки. Пару раз поскальзывались, и тогда я уже смело обнимал Вису, чтобы удержать. Фыркнул, вспомнив ее слова:
Как же невесты в пышных платьях сюда спускаются?
В теплое время есть другая дорога, кортежи подъезжают прямо к основанию Моста, вон там, к скале, но сейчас туда нельзя, слишком опасно.
Недолгий путь к зданию молчали, но это молчание было легким и приятным. Молчание волнующего сближения В уютном бревенчатом зале, где в углу весело потрескивал камин, Вису встретили улыбками и веселыми возгласами, и мои надежды на ужин в романтической обстановке мгновенно испарились. Сложновато это будет под прицелом любопытных взглядов!
Я помог Висе снять шубку, потом она стянула шапку, и я замер, потрясенный. Густая темная челка никуда не делась, но остальные волосы были подстрижены очень коротко, как у мальчишки, а затылок и вовсе выбрит, обнажая тонкую нежную шею.
Что? Виса замерла, чувствуя напряжение, повисшее в воздухе, и я спохватился.
Ничего, все в порядке. Стрижка у тебя гм необычная.
Я отодвинул стул, ожидая, пока Виса усядется, потом устроился напротив, но она прищурилась и выдала с легким презрением, за которым тщетно пыталась скрыть разочарование:
Охо-хо. А ты, похоже, из тех, кому нужны очи долу, юбки в пол и длинные косы? Знала бы раньше, сняла бы шапку еще вчера, в магазине, чтобы ложных надежд не давать.
Да, ну, брось, не настолько все запущено!
Точно?
Абсолютно.
Ладно, поняла. Просто не буду поворачиваться к тебе спиной!
Мы засмеялись, но непринужденность испарилась. Я жутко разозлился, но не на Вису за ее откровенность, а на себя за то, что не смог скрыть минутного замешательства. Господи, подумаешь, дурацкая стрижка! Признаться, ей даже идет: придает озорной вид, если, конечно, не обращать внимания на поджатые губы, мгновенно утратившие притягательную пухлость.
Виса заказала кофе со специями, я красное вино, лишая себя возможности управлять снегоходом, обещанную мне Висой на обратном пути. От еды мы оба отказались, несложно было понять, для того, чтобы ужин не затянулся. В город вернулись в полном, уже настороженном, молчании, хотя в этот раз я не сдерживался и прижимал ее к себе так крепко, как только мог. Но Виса не реагировала. Сдав снегоход в гараж, мы остановились на перекрестке, и она спросила:
Доберешься сам? Не заблудишься?
Ну, ясно. Мне дали понять, что дальше нам не по пути. Вот уж не думал, что она так сильно обидится из-за пустяка. В голову стукнуло привычное раздражение. Что я, в конце концов, такого уж страшного сказал? Тоже мне, царевна морская!
Не заблужусь, резко бросил я в ответ, Спасибо за экскурсию.
И вновь презрительный прищур в ответ. А что она ожидала? Что я брошусь извиняться и заглаживать свою вину? А в чем я, собственно, виноват? Нет, хватит с меня на сегодня!
Ладно, пока, и ушел, уже через пару шагов остро сожалея о своей вспышке.
Ну, и извинился бы, не убыло б с меня! Ведь она же тебе понравилась, дурак, по-настоящему понравилась! Ведь тебе давно уже ни с кем не было так хорошо! Даже к Санне так не тянуло! К Санне было тихое, ровное чувство, а здесь яркое влечение. И что? Все насмарку из-за дурацких слов?
Город, словно почуяв мое настроение, неожиданно вступился за свою обиженную жительницу: подсунул мне под ноги припорошенную снегом ледовую дорожку, на которой я упал, пребольно ударившись пятой точкой. Потом выставил прут ограды, о который я зацепился и порвал пальто. Под занавес, уже во дворе, на меня с перил второго этажа всей своей тяжелой тушкой обрушилась Пуна, царапая мне щеку. Я зашипел от боли, тщетно стараясь содрать кошку с плеч, но это исчадие ада вцепилось мне в пальто и только орало дурным голосом.