Жития Грешка и Гармонии
Книга Первая
Игорь Галеев
« Короткой я задумывал поэму,
© Игорь Галеев, 2019
И сам не знал, куда я забреду.
Хотелось мне представить эту тему
Цензуры благосклонному суду,
Польстить владык дряхлеющих амбиции,
Но я, увы, рожден для оппозиции!»
О таинственных первопричинах,
побудивших автора взяться за решение
сего поэтического ребуса.
Мне разговор начать не трудно,
И не боюсь, что не поймут,
Писать я буду беспробудно,
А там корректоры уймут.
Зачем я взялся за поэму?
Кому он нужен долгий труд?
Отвечу. Знаете экзему
Болезнь такую? Страшный зуд
Меня преследует порою.
Таблетки пить? Совсем беда
Слабеешь духом, головою
И пребываешь иногда
В прострации нечеловечьей,
Живешь бездумно и беспечно.
И я решил заняться делом.
Осталось выбрать (ерунда!):
Отдаться спорту ошалело
Опасно, поздние года;
Артистом стать в большом кино
Поклонницы б надоедали;
И я тогда (ну не смешно?)
Решил спокойно, без печали
В уединеньи пребывать
И развлекать себя собою,
И в размышленьях убивать
Своею собственной рукою
Ту, что печальна и забвенна
Да жизнь! Вы правы несомненно.
Кино», «таблетки», «спорт», «экзема»
Больной, несчастненький писатель,
Какая может быть проблема
Во всем бредовом этом хламе?
Идея? Тоже никакой.
За всеми вашими словами
Я вижу только бред смурной»
Но стоп! Довольно мой читатель,
Все твои мысли наперед
Я знаю. К месту ли, не кстати ль
Река ожила, прорван лед!
Гремит, и пенится, и плещет,
И обнажается зловеще.
Когда-то, слышал, воспевали
Героев старые слепцы.
Герои были. Люди знали
Все их начала и концы.
Теперь же время озверело:
Год пролетает, словно миг,
Нам до героев что за дело?
Мир к частым подвигам привык.
У нас дела, у нас заботы,
Спешим мы с самого утра
Умыться, в транспорт, на работы,
А там и ужинать пора.
А впрочем, я не прав, наверно.
Жить на земле не так уж скверно.
Но, о героях! Мы их помним,
В сердцах их подвиги храним,
Всё как положено, достойным
Мы ставим памятники. Им
На мир глазеть совсем не просто:
Дожди и снег пытают их,
Пылятся лики на помостах
В лучах дневных, в лучах ночных
Вот Пушкин. Мрамор. Бюстик скромный.
Осенний скверик. Тишина.
У бюста пёс скулит бездомный.
Из-за горы торчит луна.
В кустах здесь ветхая скамья.
Пиита созерцаю я.
А почему бы ни сидеть
Вдали от праздности и шума,
На бюстик крохотный смотреть?
Ишь, на челе какая дума!
Да и вообще имею право!
Сюда пришел я отдохнуть.
Вот улыбнусь ЕМУ слащаво!..
И все же лучше улизнуть.
Не встать! Как банный привязался!
Ну я сейчас ЕМУ скажу!
Надеетесь, что я дрожу?
Произвели Вы впечатленье,
Но я не верю в привиденья!
«Какой здесь воздух, боже мой!
Поговорить нам, право, надо,
Мой поэтический герой»
Зачем меня Вы так назвали?
Я плоть реальный человек!
А Вы же Пушкин! «Угадали.
А почему? Он усмехнулся:
«Сегодня я от Сатаны.
Ваш мир на бюстиках свихнулся.
Эх вы, российские сыны!»
И неожиданно добавил:
«Ты б взял, кого-нибудь прославил».
Шутить изволишь, дядя-призрак!
Меня болезнь свела с ума.
Судьба же дура и капризна
Сегодня свет, а завтра тьма
«И ты туда же! Сколько можно?
Вам лишь о смерти бы твердить.
Но, милый мой, не все так сложно,
Как ты придумал, может быть
Не будем трогать старый спор,
Я подсказал тебе проблему,
Продолжим этот разговор,
Когда ты сядешь за поэму»
Пришел домой (тогда я с другом
Лачугу жалкую снимал),
В кровати, мучимый недугом,
Семь дней тяжелых пролежал.
Как беспощадно ум терзали
Дурные мысли, сновиденья!
Я жалко вскрикивал: «Едва ли,
Чтоб Пушкин, словно привиденье,
В тот вечер был в пустынном сквере!
Я бредил! Я вообразил!»
Но не был твердо я уверен,
Что Пушкин бредом только был.
И стал я думать о героях,
О времени и о застоях.
Невероятно! Но героя
Я встретил вскоре. Вот и все.
Не стало больше мне покоя
Поэма! Черт возьми ее!
Теперь, куда ты не взгляни,
Наброски, виды, планы, схемы
Но если впрягся, то тяни
До окончания поэмы.
Так и живу: с моим героем,
Мечтаю только об одном
Предстать пред вещим Аналоем
С завязкой, с фабулой, с концом,
Чтобы судили и рядили,
Чтобы героя оценили.
Какое имя дать герою?
Евгений?.. пошло и старо.
Писать онегинской строфою?
Сноровки нет же, не Евгений.
Тот всеми чтим давным-давно,
И гениален без сомнений,
И надоел мне, как вино,
Пока его читал я лежа
Прочтя Татьянино письмо,
Мой друг, беспечный бес Серёжа,
Сказал сурово: «Фу, дерьмо!
Ты зря взял книгу, кореш мой.
Бросай, дворяне ведь. Долой!»
Начнешь советовать читать?