А есть-пить нам дадут, или голодом заморить намереваются? Дан обеспокоено повернулся к провожатому и показал жестами, что хочет есть и пить.
Пожилой мужчина неожиданно усмехнулся, бросил короткий и веселый взгляд на Тима и Петра, потом успокоительно помахал рукой, слегка сморщившись и смежив веки видимо, для убедительности. Замер на секунду, после чего неторопливо вышел, снова проорав что-то в коридоре. Дверь осталась открытой.
Интересно. Ушел себе спокойненько, дверь нараспашку оставил Дан, притворно кряхтя, присел на краешек топчана, замер на мгновенье и нахмурился. Как будто уверен, что бояться нас не стоит, вряд ли что-нибудь учудим. Определил нас, стало быть, в категорию безобидных кроликов. Послушных и неопасных. Петр, что думаешь?
Петр помолчал пару секунд.
А ведь правильно определил. Ничего такого «учуждать» мы и впрямь не собираемся. По крайней мере, пока. А самоуверенность его еще и подкреплена чем-то вполне определенным не стоит забывать про бойцов во дворе, да и в комнатенках остальных неизвестно еще кто живет. Плюс наглядный урок наказания за непослушание мы уже получили.
Петр замолк ненадолго, потом продолжил.
Меня другое напрягает. Статус у нас какой-то неопределенный вроде пленники, но в тоже время относятся к нам совсем не враждебно Если не сказать дружелюбно Что настораживает. Жертвенную козочку тоже холят и лелеют И тут у меня уж больно много ассоциаций с нашими индейцами возникает одежда, прически, пирамида эта а у них человеческие жертвоприношения были очень даже в ходу!
Серьезно? Дан аж привстал. По-твоему, мы не кролики, а а жертвенные козлы?!
Но готовая сорваться с уст Дана негодующая речь была прервана на корню в коридоре послышались легкие шаги, и в проеме двери показалась одетая, по местному обычаю, в одну короткую юбчонку, невысокая и стройная девушка, держащая в руках глубокую миску из светлой глины, по размерам приближающейся к небольшому тазику, с горой какой-то разноцветной снеди, украшенной сверху большим розовым цветком.
Замерев на мгновенье на пороге и оглядев с веселым любопытством троих мужчин, она вдруг покраснела и в смущении опустила глаза. Но уже через мгновенье лучезарно улыбнулась, слегка наклонив голову и еле заметно поддернув к ней обнаженное плечико, быстро прошла на середину комнаты и поставила миску точно на середину ковра. Тут же выпрямилась и протянутыми в стороны ладонями показала, что это еще не все, надо подождать. Потом снова окинула взглядом всех троих, опять улыбнулась, резко развернулась на пятке и грациозно выбежала. Из коридора послышались ее удаляющиеся, легкие и торопливые шаги.