«Как же можно рулить, если не знаешь куда ехать?» Да, он стал прагматичным человеком Поэзия Млечного Пути превратилась в проблему объезда светофоров.
«А может, я уже давно умер или сплю наяву, как многие мои знакомые?! подумал он. Может, это в молодости в голове происходят всякие там амбициозные процессы или еще что? Может, это от незнания, там, в голове, живут мечты? А может, это защитный механизм, тренинг своего рода? Симулятор жизни?»
Петушиный крик телефонного звонка прервал его размышления, и шеф заявил, что, мол, «можешь погулять еще пару часиков, в казино, что ли, сходи, потом встретимся, поужинаем. Пока, мол, занят. 22 раза уже обсуждаем одно и то же».
«Опять эта странная цифра!»
Вообще-то, стоять на паркинге в сорокоградусную жару даже любителям тепла вредно, и он решил спуститься в зал и поиграть.
Войдя в лифт, он почему-то удивился тому, что кнопки с цифрой 22 на плате нет. Да там всего пять кнопок! Ну перегрелся, с кем не бывает. Глюки всякие полезли. Приятно дзинькнула кабина лифта, и красный свет зала казино, а потом и аромат дорогих духов, вернули его к действительности. Поворачивая налево по коридору, он профессионально глянул вправо, не едут ли там машины. Они там не ехали. Они там стояли экспонатами на выставке в музее «Феррари», ожидая своей участи быть однажды приобретенными бойкими ребятами, которые считали, что «Феррари» необходимый штрих в их жизни. Но не для «понтов», а ради полноты ощущения, поскольку у нормального джентльмена поездка на воскресный «бранч» не может состояться на другом автомобиле.
Возможно, объем выделяемого организмом желудочного сока прямо пропорционален вложенным в машину деньгам. Хотя, если судить по размеру фигур богатых людей, в голову приходят противоположные мысли. Как-то не попадались ему на глаза одновременно очень полные и очень богатые люди.
Роскошь зимнего сада в этом царстве вечного лета подарила его снайперскому взгляду длинные тонкие ножки смешной японки, которая, традиционно выставив пальцы в виде буквы V и, выдавливая из себя слово «ЧИЗУУУ», фотографировалась на фоне тяжело двигающихся вверх и вниз атласных красных зонтов, всегда заставлявших водителя задуматься о прочности удерживающих их тросов.
«Смешная! подумал он, посмотрев на ее косолапую стойку. Наверное, так модно! Утащить ее к себе в номер, что ли? Хорошенькая»
Тут к ней неизвестно откуда прибежали еще четыре таких же смешных длинноногих создания. «Ну, с таким гаремом мне не справиться», тоскливо подумал он. Еще раз оглянувшись на японок он, уже медленнее, пошел вдоль игральных столов и остановился у рулетки. Шумная компания явно неплохо отдыхала после сегодняшней конференции в Convention Center, и по ним было видно: все, что необходимо было сегодня подписать они уже подписали. В противном случае, трудно было бы представить себе такое безудержное дуракаваляние. Проиграть сегодня две-три сотни им было в радость.
«Ничем другим, пожалуй, в нашем возрасте стресс не снимешь, подумал он. Раз день состоялся, то почему бы не отпустить тормоза. Для этого Лас-Вегас и был создан. У детей, например, есть Диснейленд. Взрослым же все эти карусельки и киоски с мороженым уже давно не вставляют. Вот и приходится тратить часы и дни на дорогу, чтобы добраться до места, где можно отдаться на волю своих инстинктов по-взрослому. Есть, конечно, еще Афганистан, где адреналин и кортизол льется ведрами, но очень уж далеко лететь, да и пули там настоящие»
Он внимательно понаблюдал за тем, как веселая компания делает ставки, что при этом говорит и как радуется в случае выигрыша. Сколько раз он видел все это в кино! Сколько раз он видел все это в жизни! Но ни разу не играл сам. Говорят, на Дальнем Востоке, у японцев, даже есть специальные туры, построенные на идее: «Стань взрослым! Прими решение!»
«Я тоже вырос в очень социальной стране. Меня никогда не спрашивали, чего я хочу. Мне всегда говорили: Иди есть! И я шел. Делай домашнюю работу! И я делал».
В Америке его поразило то, что родители в магазине спрашивали даже своих грудных детей, театрально меняя голос: «Эту морковку купить или эту?» Какая-нибудь веселая пятидесятилетняя мамаша показывала грудному ребенку два разных пакетика. Ребенок радостно тянул ручки к маме, она говорила: «Good boy!» и кидала какой-нибудь из пакетов в тележку. «Маразм! закусил он нижнюю губу. Маразм-то маразмом, а вот теперь этот ребенок вырос и играет в крэпс. А я, такой из себя весь образованный, понятия не имею, что это за хрень такая. Может, пришла и моя пора принимать решения, а не просто рефлексировать. Может, и мне пора в тур «Стань взрослым?»