Мы поехали на автобусе. Я хотел вернуться к вечеру, чтобы мама не расстраивалась.
Отец встретил нас приветливо. Он жил уже с другой женщиной. Нас накормили и предложили переночевать на чердаке дедовского дома. Помню, там было много соломы. Мы спали, как на сеновале.
Утром приехала мама, и начались разборки. Отец просил её вернуться. Женщина, услышав это, стала со злости в огороде тяпкой рубить те помидоры, что сажала. Потом устала, бросила и удалилась на соседнюю улицу в свой дом.
Мама простила отца в последний раз.
После недолгого мира пьяный отец снова начал качать свои права и пытался распускать руки. Но теперь старший брат дал ему сдачи.
Когда отец протрезвел, мы ему сказали:
«Выбирай! Либо мы, либо пьянки».
И отец ушёл к той, которая любила выпить и иногда покурить. Сам отец не курил никогда.
Однажды мамина сестра попросила освободить свою квартиру, в которой мы прожили лет пять.
И остались мы жить в своём доме, как прежде, но без отца. Помню, в мешке были остатки муки. Мука отсырела, и мама решила её подсушить, положив на лежанку, возле печки.
Была холодная осень. В печь мы набросали угля, и ночью все крепко заснули.
Брат проснулся среди ночи. Туалет наш был во дворе. Он включил свет и увидел, что всё вокруг в дыму. Задыхаясь и кашляя, он стал будить меня с мамой. Мы быстро оделись, открыли форточку, дверь, чтобы проветрить. Сами вышли во двор.
Оказалась, что мешок с мукой сполз на печь и тлел вовсю. Выходит, если б не брат, вряд ли было кому эти строки писать.
Я заканчивал восьмой класс. Брат работал подземным электро-слесарем в шахте им. Стаханова.
У меня на то время был ветер в голове, и я не знал, что мне делать дальше: то ли учиться дальше в школе, то ли идти в ПТУ, то ли по стопам брата.
Брат предложил идти в ПТУ и учиться на машиниста подземного электровоза.
Затем в школу пришли мастера с ПТУ и стали проводить свою агитацию: говорили, какие льготы шахтёрам, отсрочка от армии на 2 года, какие профессии, какая зарплата, пенсии.
Я записался туда, куда велел брат. Работал в шахте до армии и после армии тоже.
Надеялся, что в будущем будет определённая польза.
Брату спасибо!
***
Глава третья. Первое чувство
аудио
https://www.realmusic.ru/songs/1435573
Мне лет 18, ей 16. Еленой её звали.
Сколько я тогда знал баек и анекдотов! Была у меня книга «Эксплуатация и ремонт цветных телевизоров». У нас дома был чёрно-белый телек, и я подумал: «А зачем мне эта книга?»
И обклеил её всю анекдотами, которые собирал, вырезал из журнала «Крокодил» и с других газет и журналов.
Молодёжь в то время устраивала вечеринки, посиделки на лавочках и в парке. И я, начитавшись анекдотов, рассказывал их и смешил всех подряд.
Мне очень понравилась Лена: она так звонко смеялась. Узнал от друзей, что она была одна.
После одной юморины в парке стало прохладно. Быстро темнело, и она сказала:
Пока всем! и собралась идти.
Можно тебя провести? спросил я.
Она ответила:
Можно.
И мы пошли через тёмное место, средь деревьев густых, куда свет фонарей не доставал.
Она скрестила руки, прикрывая ладонями голые плечи. Я снял свой пиджак и осторожно опустил его на озябшее тело.
Спасибо! Откуда ты знаешь столько баек, шуток и анекдотов?
Это всё пустяки. Журналы читаю.
Я слышала, как ты на танцах поёшь. Молодец!
Спасибо! Я тронут. А мне нравится твой удивительный смех.
Вот уж не знала А ещё что?
И, конечно же, ты.
Лена засмущалась
Так незаметно между нами зарождалась любовь
«Ах, если б молодость знала
И старость могла,
Сколько ошибок миновали тогда!»
Мы шли по улице. Вот её дом и калитка.
Лена смущённо сказала:
Спасибо, что проводил!
Мы увидимся?
Может быть.
Где?
В парке, наверно. И она вернула пиджак. Я пошла, а то бабушка с дедушкой меня будут ругать.
А как же папа и мать?
Мамы не стало, когда мне было три года, а отец далеко, в Одессе живёт. Всё, пока.
Пока.
Потом сколько встреч было, охов и вздохов! Сколько мы целовались в павильоне одном.
Она меня проверяла, сказав однажды, что «залетела» ещё до меня от кого-то, а тот её бросил.
И теперь ей так страшно делать аборт.
Кому нужна я с ребёнком? И ты меня бросишь?