Александр Брыксенков - Морская судьба стр 4.

Оранжевый закат,
                без жадности залил
Далёкий горизонт.
                А пальмы над водой
Задумчиво шуршат,
                подобьем чёрных крыл.
И девушка поёт
                про перстень золотой.

Мол, перстень всех достал.
Джон в кости проиграл
Тот изумруд в таверне просто так.
А кто его имел
В моря ходить не смел
Боялся в шторм погибнуть за пятак.

Джон был немного рад,
                что сбагрил изумруд,
Что можно вновь и вновь
                дурачится с волной,
Что в дождь и в снегопад,
                пусть даже ветер крут
Он, будоража кровь,
                воротится домой.

Большой красивый бриг
Вошёл в залив под крик
Большой толпы детей и верных жён.
Вернулись все домой
С добычей дорогой.
Один лишь не вернулся  бедный Джон.

Никогда он не был в Монплезире*
Утопавшим в зелени садов
Краснофлотцев в шлюпки погрузили
Шлюпки взяли курс на Петергоф.

С «Кирова» братишки и с «Марата»
(Более полтысячи бойцов)
Под полундру с посвистом и матом
Вторглись в зону парков и дворцов.

Немцы отсекли десант от моря.
Моряки держались день и ночь
Командир убит. Патроны вскоре
Кончились и некому помочь.

Бросились балтийцы в штыковую
И погиб десант к исходу дня
Памятник у пристани горюет
Никого в потерях не виня.

Никогда он не был в Монплезире
Вот и в этот раз не удалось:
На полях под Северной Пальмирой
Много краснофлотцев улеглось!

_______________________________________________
*Дворец в Петергофе

Женщины любят успешных.
Женщины любят богатых.
Ну. а хорошие женщины любят лихих моряков.
Не за бабосы, конечно,
Не за дворцы и палаты,
А за горячее сердце и за большую любовь.

Трудно бывает морячке
Ждать своего командира.
Всё может в море случится. Лучше не знать, не гадать.
Но вот зато   не подачки
От олигархов ленивых 
Страсти  кипящее море   станет она получать.

Муж из похода приходит.
Это не муж, а торпеда.
Это бушующий гейзер и негасимый вулкан.
Женщина счастье находит.
Ну а петух непоседа
Снова и снова при деле. Вот он такой хулиган.

Швырнул фуражку в море ас-подводник.
(Убойный кадр в одном из кинофильмов)
Шикарный жест, но кто ж ему поверит?
Кто душу моряка до дна измерит?
Как глубоко и как до боли сильно
Проникся он любовью к строгой форме?

А волны плещут, ветры сатанеют.
Маяк мигнул последний раз на осте.
Пошла в пучину верная подлодка.
Надвинул командир на лоб пилотку.
Умеет он топить авианосцы,
А больше ничего и не умеет.

А больше ничего уметь не надо.
Для Родины достаточно того, что
На личном на посту любой подводник
Свой долг в лихом бою всегда исполнит
И, ни стеная, ни боясь, ни ропща,
Пойдёт громить пиндосскую армаду.

Кому некомфортно на суше,
Тот в море уходит проворно,
Где тешит мятежную душу
Бермудами, рифами, Горном.

И если шторма переможет,
На берег сойдёт, то наверно
Свой курс примитивно проложит
До первой портовой таверны.

Хоть корсары не боялись крови
И орали: «Всё нам нипочём!»
Все же опасались за здоровье
Встретившись с военным кораблём.

У военных разговор короткий.
Взятых в плен разбойников морских,
Ожидала крепкая верёвка.
Шансов выжить было никаких.

Потому-то в схватке рукопашной,
Не страшась расстаться с головой,
Бились  обречённые  бесстрашно,
Иногда выигрывая бой.

Злые пираты
Делили пиастры,
Золото в слитках.
Хлебали напитки.
За горизонтом никто не следил.

Шквал очень грозно
Врезал от оста.
Стеньги на юте.
Пламя в каюте.
Бриг паруса потерял и застыл.

Очень не кстати,
Время не тратя.
Пушками грозно
Сверкая на солнце,
Выплыл как призрак британский корвет.

«Слушайте братцы,
В небе  качаться
Нам не пристало.
В ходе аврала
Драться как черти! Выхода нет!»+

Крики и стоны.
Вспышки и звоны.
Трупы на баке.
В бешеной драке
Кровью омыт каждый шаг.

Бриг догорает.
Чайки летают.
А над корветом
Вьется с приветом
Новенький, черный с костяшками флаг.