Попробуй поймать меня по телефону глубокой ночью или смойся из своего священного офиса в рабочее время.
– Но ведь на самом-то деле ты же не хочешь, чтобы я начал бегать за другими женщинами, правда?
Хэйзел взяла его за подбородок.
– Клиффорд, ты большой, очаровательный дурак. В арифметике ты Господь Бог, но в женщинах не разбираешься абсолютно. – Она поцеловала Монро-Альфу. – Расслабься. Мамочке лучше знать.
– Но…
– Нас ждут.
Монро– Альфа откинул дверцу, и они вышли. Городской дом Джонсон-Смит Эстер занимал всю крышу огромного высотного «муравейника». Это был выдающийся пример выдающегося расточительства. Жилые помещения (ибо груду странным образом смонтированных строительных материалов язык не поворачивался назвать домом) занимали около трети пространства, остальное было отведено садам -крытым и открытым. Своим происхождением до смешного большой доход мужа Эстер был обязан автоматической мебели, и потому хозяйке взбрело в голову, что дома автоматики должно быть как можно меньше. Именно по этой причине накидки – у Монро-Альфы и Хэйзел их не было – предложили им живые слуги. Затем слуги проводили гостей к подножию широкой лестницы, на верхней площадке которой их встречала хозяйка. Приветствуя Клиффорда и Хэйзел, она протянула им обе руки.
– Дорогая моя! – защебетала она, обращаясь к Хэйзел. – Как мило с вашей стороны прийти! И ваш блестящий супруг! – Эстер повернулась к почетному гостю, стоявшему возле нее. – Доктор Торгсен, эти двое – из числа самых дорогих моих друзей! Ларсен Хэйзел – это такая талантливая малышка! Правда-правда. И мистер Монро-Альфа Клиффорд. Он чем-то там занимается по части денег, в Министерстве финансов. Уверена, что вы поймете, но я – нет.
Торгсен ухитрился нахмуриться и улыбнуться одновременно.
– Ларсен Хэйзел? Конечно же – я вас узнал. Вы будете сегодня для нас танцевать?
– Я больше не танцую.
– Какая жалость! Это первая неудачная перемена, которую я обнаружил на Земле. Меня здесь не было десять лет.
– Да, вы были на Плутоне. Как там живется, доктор?
– Прохладно. – На лице его вновь возникло немного пугающее двойственное выражение.
Клиффорд поймал его взгляд и отдал глубокий поклон.
– Я польщен, высокоученый сэр.
– Пусть это… я хочу сказать, как раз наоборот. Или что-то в этом роде. Черт возьми, сэр, я совсем отвык от этой вычурной вежливости. Забыл, как это делается. У нас там общинная колония, знаете ли. Без оружия.
Только теперь Монро-Альфа с удивлением заметил, что Торгсен безоружен и носит повязку, хотя ведет себя с беззаботной надменностью уверенного в себе вооруженного гражданина.
– Должно быть, у вас там совсем другая жизнь? – предположил он.
– Да, знаете ли, совсем не такая. Работаешь, потом чуть-чуть поболтаешь – и на боковую, а там – снова за работу. А вы, значит, погрузились в финансы? Чем занимаетесь?
– Рассчитываю проблемы повторных капиталовложений.
– Вот оно что! Тогда я знаю, кто вы. О ваших уточнениях общих решений наслышаны даже мы на Плутоне. Высший класс! Они превращают наши маленькие головоломки со стереопараллаксами в сущую безделицу.
– Я бы так не сказал.
– Зато я говорю. Возможно, нам выдастся еще случай потолковать. Вы могли бы мне кое-что посоветовать.
– Вы окажете мне честь.
Несколько опоздавших гостей уже топтались позади них, и Хэйзел видела, что хозяйка начинает проявлять нетерпение. Она тронула Монро-Альфу за руку, и они двинулись дальше.
– Развлекайтесь, дорогие мои, – напутствовала их Эстер. – Там есть – ну кое-что… – и она неопределенна взмахнула рукой.
«Кое– что» в самом деле было.