Это не наше дело Мак.
Я работал пять лет в особо тяжких. Я уверен, что не простое убийство.
А сейчас ты в отделе ПНА. И нас ждет мистер Монтелл и его пульт от телевизора. Ты смотришь телевизор, Мак?
Да.
А мы с женой нет. Он мозги разжижает.
Нельзя разжижить то, чего нет. сказал я. Я возьму такси.
Я вернулся в отдел. Там было пусто, все разъехались по делам. Если Бог придумал работу, то коллективную работу точно создал Сатана. Лишил личного мнения, и позволил бездельникам вешать свои обязанности на других.
Я откупорил одну из двух бутылок виски, взятых по акции один плюс один. Включил радио.
«Привет неспящие. С вами Первый Свидетель. Какова причина вашей бессонницы? Что-то ищите? Или кого-то?..»
Давай искать вместе, Первый свидетель. Я открыл базу данных. Так много все сломалось за три года. Особенно людей. Но меня интересовали стиральные машины. Любых марок, в домах и прачечных.
«Тело просто офисного клерка, было найдено изуродованным в районе Грин Лейк. Ему отрубили руку. Может быть, он был вором? А может и нет. Но своей правой рукой он сделал явно, что-то плохое, раз ее у него отняли»
Он написал на меня заявление. ответил я радио. Этой самой рукой.
«Простой человек, вдовец, член общества. Стал ли он жертвой очередного маньяка? Или это была чья-то месть? А может все сразу? Вы все еще переживаете, что вы обычный? Пресловутый? Такой же, как все? И за вами придут. Не переживайте. Все вы особенные»
Робертсон стал жертвой психопата? Определенно. Он и сам из их числа. Значит, его убил кто-то из ему подобных. Или нет? Кому сделал плохо? Мне Я выключил радио и компьютер.
Допивая вторую бутылку, я ждал такси на автобусной остановке. Не хотел, чтобы меня забирали возле бюро. Я стесняюсь таксиста? Боюсь, что он увидит агента в пьяном и растерянном состоянии. Я боюсь потерять свое достоинство? Я боялся, что Робертсон лишит меня его?
Агент Маккинли!
Я поднял глаза на хрипловатый голос. Это доктор Летсман. Он закончил с очередным пациентом.
Добрый вечер, доктор Летсман. я старался выглядеть трезвым и бодрым. Моргал и вытягивал спину, будто перед начальством.
Тебя подвезти?
Я вызвал такси.
Садись Ирвин. Нам все равно по пути.
Я выбросил бутылку и залез в его Прадо.
Ты много выпил, Ирвин. Что-то отмечаешь?
Скорее поминаю.
Я снял бейджик. Но если хочешь, мы можем об этом поговорить.
Участник моего расследования найден мертвым. Без руки.
Тот, который хотел подать жалобу? Слышал. Ты винишь себя в его смерти?
Я не знаю. Но мне кажется, я мог что-то сделать для него. Может мне стоило с ним поговорить о жалобе. Может, стоило убедить прийти к вам. Может быть, он рассказал бы мне о своих тайнах. О том, кто мог убить его. Но я ничего не сделал. Так же как не сделал ничего для Лисовски.
Думай о живых Ирвин.
Мне мешают мертвые.
Твой напарник пропал без вести, и в этом нет твоей вины. Твой подозреваемый Робертсон убит и в этом тоже нет твоей вины. Ты ничего не должен им. Человек, всего лишь лист. В потоке ветра. И ветер несет его в ту сторону, где он должен быть. Ты цеплялся за ветки, падал вниз, но продолжаешь лететь. Значит ты на правильном пути.
Мисс Бойл ты тоже говорил про лист?
Я не могу обсуждать с тобой своих пациентов.
Твои пациенты наши подозреваемые. ответил я. Мы должны знать в правильном ли направлении несет их ветер.
Пенелопа Бойл, с первого взгляда, кажется одной из тех легкомысленных женщин, что влюбляется по десять раз на дню, закатывает истерики без повода и бездумно тратит деньги. Но ее импульсивность иногда доходит до крайности. Она очень часто говорит о тебе.
Она та живая, о которой я должен думать?
Тебе стоит поговорить об это с ней. И о своих переживаниях тоже. Люди должны разговаривать. О хорошем и о плохом. Они должны жаловаться. Должны делиться горестями и радостями. Почему люди убивают? Зверствуют? Уродуют? Им не с кем поговорить.
Их ветер несет их не туда.
Нет веток, за которые, они могли бы зацепиться.
Спасибо, доктор Летсман.
Не за что Ирвин. Надеюсь, наша беседа тебя успокоила.
Наша беседа меня не успокоила. Но дала мне понять, что я хочу поговорить с Пенни. Я переоделся. Еще раз выпил и поехал в Роял Биф. На последние деньги я заказал виски и салат. Но салат мне так и не принесли.
Я увидел Пенни. Она стояла возле тучного молодого мужчины. Тоже их работника. В фартуке и колпаке. Между ними росло напряжение. А во мне росла злость. Какого дьявола он повышает на нее голос? Она здесь шеф. Или у них более личная причина для ссоры? Теперь уже ревность пыталась вырваться наружу. Но я не мог просто подойти и сказать этому мешку дерьма с сальными волосами, что бы он ни приближался к Пенни. Мы знакомы трое суток. Может для нее это был секс без обязательств, а я веду себя как подросток, которому улыбнулась девочка из параллельного класса и в нем уже играют гормоны.