Тут была доля истины. После путешествия в Тёмном мире что-то изменилось в Нелли. Как только опасность приближалась к ней, она могла и разъяриться. И уже не было уверенности у самой Нелли в том, что она не опасна. Вот сегодня она дралась в чужой голове с фламином. И погиб фламин не без её помощи. Могла и малыша Гарри убить. Нелли, перебирая события, прислушалась к своим чувствам. Как легко поддался человек её власти! Взрослый человек. Как легко пропустил в себя. Это было приятно немного. Но и неправильно. Нелли передёрнуло. Жестоко это лазить по мозгам больного человека. Она вспомнила слова Руфа: «А ты, деточка, ты сдерживай себя» И эти слова: «Они не знают, какого ихневмона выпустили».
Нелли огорчённо села на камень столбиком. Сложила лапки на груди. Что-то не давало ей раскаяться в содеянном с фламином. Она ещё раз поймала в себе чувство удовлетворения от победы, вспомнила ощущение силы при проникновении в мозг человека, лёегкость, с которой она сжимала и разрушала облачное воплощение фламина в той, другой реальности.
Я зверь, сказала Нелли вслух. Жестокий зверь.
Я не сомневался, согласился Нума. Ты больше крыса, чем человек. Вот.
Идёмте, я вам кое-что покажу, сестра Эмма позвала крыс со стены в тень платана, а потом повела по узенькому проходу в следующий двор.
Эмма открывала двери и проводила крыс то через очередной уютный дворик, то через комнаты. Всюду царила чистота. Диванчики были накрыты вязаными ковриками, на столах внутри жилых помещений лежали белоснежные скатерти. Повсюду стояли глубокие тарелки с фруктами и вазы с цветами. Пару раз в помещениях попадались картины, на которых изображались пляшущие женщины. Почти в каждом помещении стояли скульптурки кошек. В последнем дворике за обитой железом дверью открылась лестница, ведущая вниз, видимо, внутрь холма. Из проёма потянуло холодом. Нума поёжился.
Ну, может, тебе и не стоит туда спускаться, наклонилась к нему Эмма. Иди пока, поиграй с малышом.
Из-под дивана, стоящего во дворе, задорно выскочил совершенно растрёпанный котёнок. Такой он был лохматый и неказистый. Однако выгнул спинку, распушил жиденький хвост и боком, заигрывая, стал приближаться к Нуме. Толстяк мгновенно принял игру, чем удивил Нелли. Через секунду котёнок и крыса носились по дворику, запрыгивая на диван или скрываясь под ним. Эмма присела к Нелли.
Думаю, ему здесь будет интереснее. Малыш весёлый и добрый котёнок, он не станет обижать твоего товарища.
Как бы Нума его не придавил, проворчала Нелли в сторону.
Они с Эммой начали спускаться по лестнице.
Уж, ты не спеши, попросила Эмма. Я не такая быстрая, как ты.
Но стреляешь ты без промаха, пробурчала Нелли, зная, что Эмма не поймёт её.
Сначала шли ровные стены, отполированные руками людей. Перил не было. Несколько раз лестница прерывалась площадками или меняла направление: шла вниз, плавно закругляясь, или уходила вглубь резким зигзагом. Потом штукатурка сменилась кладкой из огромных тёсаных блоков. Стали попадаться встроенные в стену светильники. Иногда Эмма доходила до определённого уровня и включала свет, нащупав рычаг в стене. Но вскоре лампы сменили факелы и Эмма зажигала огонь в них обычными спичками. Нелли следила за монахиней и с какого-то момента стала спускаться по ступеням позади неё. На случай ловушек.
Но монахиня уверенно шагала вниз. Наконец, она остановилась перед тяжёлой дверью с резным узором. Нелли присмотрелась и ахнула.
Резьба изображала трёх женщин, протягивающих руки навстречу толпе детей. Резчик изобразил целую процессию, которая начиналась снизу двери и шла вверх, к женщинам. Детям было от трёх до десяти лет. Одеты они были в какие-то средневековые костюмы. Под их ногами виднелись кошки, прыгали козлята. Резчик уместил на такой малой площади изображение ослика, на котором ехали двое малышей. Дети радостно махали руками, их взгляды были устремлены к женщинам. У самого пола каймой шёл орнамент: бегущие вереницей крысы. Они не смотрели ни на детей, ни на женщин, а словно спешили мимо, по своим делам. Позади центральной женщины был узор, напоминающий крылья. Над нею птицы удерживали гирлянду цветов в четыре лепестка с тёмными серединками.
Нелли стало не по себе. Это напомнило ей легенду о Крысолове, но рассказанную шиворот-навыворот.
Эмма специально не торопилась открыть дверь, позволяя Нелли разглядеть резьбу в деталях. Затем провернула ключ в замке и распахнула створку.