Что же получается, мистер Лоуэл, если вы заболеете, то никто не сможет попасть в банк?
Тут обрюзгшее лицо директора озарилось, он расправил плечи, и, надувшись, как мыльный пузырь, от распиравшей его гордости, заявил:
За все тридцать лет работы в банке, уважаемый младший инспектор, я фактически не пропустил ни одного рабочего дня. Бог наградил меня здоровьем, спасибо ему!
Тут Лоуэл вознес глаза к потолку, видимо, надеясь увидеть на нем бога.
Простите, осторожно поинтересовался Диксон. Но в отпуске, я надеюсь, вы были за последние тридцать лет?
Был, когда еще не занимал пост директора банка. Последние десять лет я не мог себе этого позволить и доверить комулибо мой банк.
Полицейский искренне поразился такому служебному рвению. Он сам не был в отпуске с позапрошлого года, и ему уже казалось, что он умирает от усталости. Младший инспектор ожидал своего повышения, которое уже витало в воздухе. Вот тогда бы он расслабился и, наконец, отдохнул!
Так, мисс Скоуч пришла в десять минут девятого. А когда появились остальные ваши сотрудники? продолжил допрос Диксон.
Кто остальные? удивился Лоуэл. Мистер Биркин сейчас в отпуске, а Франка, то есть мисс Колинс, пришла прямо перед открытием, и тоже через заднюю дверь. Банк открылся, как обычно, ровно в восемь тридцать. Посетителей за весь день было всего двое, да и те пришли еще до приезда инкассаторов. В десять утра привезли деньги, мисс Скоуч приняла их, пересчитала и положила в сейф. Я лично закрыл его на ключ.
Полицейский записывал в рапорт всю полученную информацию, а директор банка тем временем продолжал свой рассказ, важно вскинув вверх свой толстый палец:
Заметьте, ключ от сейфа всего в единственном экземпляре, и тот только у меня!
Диксон вспомнил массивный швейцарский сейф. Подобрать код к нему специалисту не составило бы труда, к тому же цифровой код был известен всем сотрудникам банка. И лишь в те редкие дни, когда в сейфе бывали крупные суммы денег, Лоуэл закрывал его дополнительно на ключ.
Можно взглянуть на этот самый ключ?
Толстяк суетливо полез во внутренний карман пиджака, висевшего на спинке стула, и достал металлический предмет, больше похожий на шуруп, чем на ключ. Диксон осторожно взял его в руки.
Подделать ключ практически невозможно, важно заявил Лоуэл с видом специалиста по сейфам. Видите, вместо резьбы на нем специальные прорези. Кажется, что они разбросаны случайно, но на самом деле они расположены в строгом порядке. Здесь каждый миллиметр имеет свое значение!
Инспектор покрутил в руках ключшуруп, похожий скорее на карандаш, изъеденный червями.
Забавная штучка, такого я еще не видел.
Вставляется ключ лишь после набора кода, энергично продолжил директор банка с упоением в голосе. А вытаскивается уже с новой комбинацией дырочек. Кольца передвигаются, и расположение прорезей изменяется.
Да, с ключа такого даже слепок не сделаешь. Но как он оказался у вас в кармане? Вы знаете, я человек необыкновенно ответственный, поэтому положил его сразу на место, как только открыл сейф.
Диксон вздохнул и отметил про себя: «Вот, в этой толчее и беготне даже про ключ забыли!».
Мы возьмем его на экспертизу. Продолжайте, мистер Лоуэл! строго произнес полицейский.
Ну вот, мисс Скоуч положила деньги в сейф, и я закрыл его на ключ.
Простите, во сколько это было? прервал рассказ Диксон.
Так. Деньги привезли в десять, значит Гдето в десять минут одиннадцатого!
А во сколько вы открыли сейф?
Открыли? Когда приехал нотариус было около двух часов дня. По понедельникам после обеда банк не работает для посетителей, очень удобный день для выплаты лотерейных выигрышей. Так вот, сначала через парадную дверь пришел выигравший счастливчик, но он ждал в операционном зале, потом пришел нотариус Герд. Франка открыла ему заднюю дверь, затем мисс Скоуч набрала код, а я собственноручно открыл ключом сейф. Но там ничего не оказалось.
Постойте, ведь я видел в сейфе какието бумаги.
Да, это ерунда! Старые документы. Я имею в виду, что денег там не было! Я не мог поверить своим глазам. Первое, что мне пришло в голову, что это кошмарный сон. Знаете, мне однажды приснилось, что мой банк ограбили. Ужасный был сон! Я проснулся в холодном поту, весь разбитый. Это было восемь лет назад, но я до сих пор с содроганием вспоминаю.