Дал первую фразу перевести брату Тубы Мустафе, он неплохо изучает арабский и фарси у Фазил-хана, а Фатали учит русскому, тот пыхтел целый день, не сумел перевести!.. "...или подкрепите нас войсками или подействуйте на русского султана, чтоб он перестал захватывать наши земли, истреблять нас!"
А бриллиантовый-то перстень - на пальце адъютанта Воронцова! "И спрошу!" Не успел Фатали и рта раскрыть, лишь пристального взгляда с перстня не сводит, а тот уже налился кровью: тут такое творится - революция в Европе, а он о перстне! "Да как вы смеете?" Сдержался: в канцелярии шепчутся, с опаской и ужасом передают новости: восстали парижане! король бежал! как отзовется в России? в Тифлисе?
А Шамиль пишет новые письма - капли воды на раскаленную дорогу, соединяющую Мекку и Медину; и туда, хранителю обоих святых храмов Мекки и Медины. С паломниками (уже не разрешают, но ухитряются с помощью опытных проводников перейти границу в районе Батума) отправил. Но письма, как правило, или утеряны, или перехвачены, пли, если разбойничья шайка в пути ограбила, выброшены. Кое-какие, очевидно, и доходят: прочитаны и осмеяны. Помощь? Они сами б, султан и паша, не прочь ее получить, но кто расщедрится?
И ответы будут Шамилю. Чаще - сочиненные приближенными имама, чтоб за добрую весть получить дары или титулы: и генералы есть у Шамиля, и маршалы, а он сам - генералиссимус!
И одно письмо, подлинное. От султана, в утешение имаму присланное; не иначе как сочинил султанский писарь в минуту веселья: "Ты закалился, Шамиль, и приобрел опыт в боях! Привлеку к тебе приказом население из нижеследующих мест, вместе с ханами и беками..." Бумага была отменная, с гербовой печатью; писарь положил перед собой новую карту, полученную султаном из Франции, и, вычитывая названия, воспроизводил их арабской вязью; из каких же мест Кавказа привлечь силы на помощь Шамилю? Прочтет и впишет в письмо: "... Тифлис, Эривань, Нахичевань, Ленкорань, Талыш, Сальян, Баку, Карабах, - неохота писарю разбираться, где город, а где целый край, а султан подивится познаниям своего писаря и одарит новой рабыней, Гянджа, Шеки, Ширван, Имиса, - рука устала списывать и скривила перо: вместо Элису - Имиса, Куба..." Что бы еще приписать? Ах, да: "...ты получишь от меня, безусловно, великую награду за услуги, не считая, конечно, того, чем наградит тебя всевышний на том свете".
Но Шамиль окрылен. А вот и прибыл тот, кто ездил к шейхульисламу, подкупленный Воронцовым, друг Никитича, Гаджи-Исмаил, а помощи нет! И даже война в Крыму не поможет. "Исмаил, найди в Стамбуле французского посла! просит Шамиль.