А девица в тёмную прихожую от двери заглянула и так жалобно пискнула:
Стало совсем темно, и Анна не знала, куда идти Она очень испугалась и начала плакать. Только слёзы на морозе превращались в льдинки, и девочке становилось ещё холоднее.
Старики остановились. Она с ними говорит или сказку свою продолжает, и не поймёшь.
И тогда девочка постучалась в чужой дом в надежде, что её обогреют.
Так и говорю, оставайтесь! вернула себе командирский голос тётя Маша и даже ногой для пущей важности притопнула.
Только девица будто не слышала. Она коснулась дверного косяка тук-тук.
Да только кулачок у Анны был таким маленьким, что стука его никто не услышал. А если и услышал, то подумал, что это ночной зимний ветер стучит оконной рамой. А где-то по соседним улицам ходил городовой с фонарём и не знал, что в городе потерялась маленькая девочка.
Городовой-то тут при чём? Неужто и правда воровка она? Только девица на пол опустилась и стала рыться в кармане, бубня под нос:
Что же мне делать? Как же холодно. У меня же остались непроданные спички
Достала спички, чиркнула и огоньком сумрак крохотной прихожей осветила.
Буду жечь их по одной и освещать огоньком дорогу.
Спички не жги тут, выступил вперёд дядя Вася, но девица, будто не слыша его, потушила одну и зажгла следующую, лепеча:
Только спички давали совсем мало света и быстро сгорали, обжигая маленькие пальчики. И вот Анна решила постучать в последний дом, хотя его окна тоже были темны. Никто не ответил. Она присела на порог и зажгла последнюю спичку, стараясь не заплакать, чтобы раньше времени не погасить огонёк слезами. И вдруг увидела в конце улицы свет от фонаря
Девица подскочила и свет в прихожей зажгла.
Это был городовой. Анна испугалась, что городовой подумает, будто она решила поджечь чужой дом. Она задула свою последнюю спичку и прижалась к двери, чтобы городовой, проходя мимо, не заметил её.
И правда прижалась к стене. С лестницы донёсся шум. Дядя Вася, широко ступая, подошёл к двери и нагнулся к глазку: пусто. На другом этаже шумели.
Городовой не прошёл мимо, продолжала за спиной девица. Он направился к дому, подле которого пряталась напуганная Анна.
Нет там никого, чего испугалась? обернулся дядя Вася и руки в бока упёр.
Господин городовой, я честно-честно ничего дурного не делала, залепетала девица, прижимая к груди свёрнутую варежку. Я заблудилась в темноте и теперь мне холодно и страшно.
Чего ты боишься, Аня? подступила к девице тётя Маша.
То что меня не пустят в дом и не обогреют. Но городовой добрый. Это был его дом. Он пустил, обогрел и домой проводил.
Адрес назови свой, Аня. Адрес помнишь? уже совсем ласково, как с душевнобольными принято, начала тётя Маша.
Нет у меня дома, пожала плечами девица и поманила собачку. Та к ней подбежала, на руки прыгнула. А собачку возьму.
Куда возьмёшь-то, хоть скажи! уже всполошился дядя Вася и потянулся к вешалке за пальто.
Сказочница продолжала сидеть напротив входной двери с собачкой в руках. Губы говорили сами по себе, пока руки теребили свалявшуюся шерсть.
Когда утром горожане узнали, что в их городе чуть не замёрзла девочка, они решили, что теперь возле каждого дома ночью будет гореть фонарь, чтобы указать дорогу заблудившемуся и пригласить уставшего путника к очагу. Фонарик у дверей это наше горящее сердце, способное согреть даже в самую лютую стужу.
Как тебе помочь, Анечка? склонилась над гостьей тётя Маша, но та молчала, сжавшись в уголке.
Тогда она на дядю Васю глянула мол, помоги!
Пусть до утра остаётся! решил за всех дядя Вася, но пальто принялся застёгивать. А я домой пойду. Засиделся уже.
И тут тётя Маша заметила дырку на рукаве. То ли моль съела, то ли годы взяли своё.
А-ну снимай. Заштопаю, скомандовала дворничиха.
И не подумаю, заартачился дворник.
Снимай, кому говорю!
Да как же я без пальто пойду?! начал сдавать позиции дед.
А я тебе быстро зашью. А то ты так до следующего года с дырой проходишь!
Аня в уголочке заулыбалась. Рада, что оставляют, небось. Или потешается? Тогда тётя Маша на неё по-взрослому глянула мала, мол, о стариковских делах судить.
А вы куда ж, дядя Вася, на ночь глядя? подала голос Аня. Вот вы до утра и оставайтесь. Дивана-то два!
Так и вас уже две тут.
А я вот пойду. Мне в другую сказку пора, и подскочила, как ужаленная.