«Пушкин и Байрон оба ушли из жизни в расцвета лет и таланта, но уже испытав все радости, которые может дать литературная слава. Как тот, так и другой, оказали огромное влияние на развитие литературы своей родины беспорная слава обоих теперь всеми признана»
Пушкин всей безудержной мощью таланта и воли носил в себе мироощущение солнца светлый луч с Позитивным началом, присущим миру. Луч света с душой человеческой. Считал, что жить это самое главное для человека, и тогда все, что укрепляет корни жизни свято, благословенно.
«Быть без слез, без жизни, без любви» не для него. Жизнь очищенная от слепых низменных чувств, бьющая огненным фонтаном это его полнота Бытия, полнота Напряжения, полнота Наслаждения. И благодаря этой жертве он считал каждого человека богом:
«И сладострастные прохлады
Земным готовятся богам»
Он нес сознательное даровитое чувство красоты, способность по узенькой пятке дорисовать весь образ, способность находить «странную приятность» в «потухшем взоре и помертвелых глазах черноокой Инесы» («Каменный гость»).
Радикальный лейтмотив воззрений Пушкина, ажурное переплетение и дуалистическое прочтение выражение «Ты прав, мой друг, напрасно я прозрел». Парафраз, словесная инверсия стихотворения Гейне:
Я не верю ни в Бога, ни в Черта,
Ни Новый, Ни Ветхий Завет.
Гротеск, мощная аллегория парадокса, но с бездонным символическим наполнением: поэт не верить в мнимую святость, льстивое ханжество, он там, где антропофил, человек возводить свой «Храм Соломонов» не в болотцах и дебрях, а на чистоте помыслов, в юдоли земной шеи не гнет, не раболебствует, на затворе держит амбары души от вожделений «демонического зла» и жизнь не превращает в «мышиную беготню». Это так органично с душой и сердцем поэта, его собственной сутью. В этом главный смысл и основная задача творческого горения Пушкина, его внутренней капсюлой вулканических поэтических даров.
Пушкину всегда был интересен Человек, духовная сущность в видимом телесном саркофаге, его внутренний мир, его переживания как незримая Истина века, сверкающая точка в темном мире Вселенной. Конъюктурный и конкурентый феномен действительности, поставленный волей Творца в центр мироздания, космоса.
Тема Люви к человку у Пушкина вне конкуренции, вне низких стилистических заквасок. Вера в светлое предназначение человека концептуальный Светильник в творчестве поэта, его Катехезис, Авангард позитивного мышления. Поэт вел землянина из мира дольнего, бесприютной обители души тревожной, в мир горний, «божественно чистый»
Труд у поэта Пушкина неизбитость, не недомогание души тоскливой, а мужицкий, по -настоящему труд чернорабочего, бурлацкий- напряженный, кропотливый и неустанный. Отдыхом праздным для поэта были лишь в образном представлении автора «метанья снов ночных».
Творческим детонатором для Пушкина в труде поэтическом являлось предвосхищение, что в душах людей прорастет семя брошенного им зернистого слова обильным цветением живого первозданного чувства жить со всем жаром солнца.
Как волшебник и чародей, он исторгал у современников одновременно и радость, и смех, и слезы; брал самые высокие аккорды чувств, очищая от зависти, алчности и уныния; звуками его лиры был изумлена вся Русь она еще подобного никогда не слыхала, жадно прислушивалась и ощущала, как наполнялись все нервы ее жизни благоуханием чудесного, всех цветов и деревьев Армидина сада (Торквато Тассо «Освобожденный Иерусалим»): «Невозможно обозреть всех его (Пушкина) созданий и определить характер каждого: это значило бы перечесть и описать все деревья и цветы Армидина сад».
(В. Г. Белинский, Литературные мечтания).
Он жил, как Аполлон. Монашеская, отшельническая жизнь не для Пушкина. Одинокая келья или скит не его обитель. Он ушел покорно и без сопротивления, а жил как молодой Аполлон.
Тот играл на флейте, а Пушкин на поэтической лире.
Тот имел пышные поля, а этот земли, моря и горы России.
Оттенок кожи первый имел светловатый, а второй многоцветно прекрасный.
Там веселая свита из молодых пастушек, здесь из светских львиц и простолюдинок.
И там, и тут воспевание сладостей не трясин, дебрей и болотц, а наслаждений и удовольствий.