- А если они обрушат на нас этот дом? - спросил Ростик.
- Гораздо хуже, если оно само рухнет от наших блинов... Или твои зеленокожие ширы нападут на нас ближе к ночи.
- Зеленокожие не нападут, - ответил Ростик. - Если бы они тут были, они бы высыпали на площадь смотреть на твои маневры или вовсе помогли нам справиться с червями огнем из своих баллист.
Ким уже отстегнулся от кресла. Ростик, как оказалось, тоже. Только Ким находился ближе к выходному люку в днище.
- Давай быстрее, я заметил, они должны быть недалеко.
- Подожди меня! - прикрикнул Ростик, опасаясь, что Ким сделает какую-нибудь глупость.
- Почему? - удивился он.
- Потому что я с автоматом.
- Понятно. - Больше убеждать Кима было не нужно. - Винторук, оставайся тут. Тут - понял? Сзади раздался почти спокойный голос:
- Только бы они были живы, - проговорил Ростик, вылетая на площадь, под полуденное солнце, и осматривая воздух над крышами домов.
Дыма или следа взрыва видно не было. И на том спасибо... Что ни говори, а это внушало надежду.
8
На дне фонтана, покрываемом тенью пресловутой статуи, сбитой Антоном при посадке, всегда собиралось немного отличной воды, поэтому раненых перетащили на набережную. Здесь же и единственный работоспособный гравилет было проще охранять, да и в одном из соседних домов, по странному стечению обстоятельств похожему на средневековую гостиницу, оказались совсем неплохие комнатухи с полным набором постельных принадлежностей. Кровати для зеленых были чуть длинноваты, но длиннее - не короче, с этим легко примирились, а вот спать и главное - выхаживать раненых можно было с комфортом.
Антона, впрочем, этот комфорт не очень радовал, хотя он его вполне принимал, и даже удивлялся мягкости перины, которая оказалась под ним. Лежать ему приходилось все время, потому что Ростик веско, на правах сына врача, выдал свой диагноз - сотрясение мозга, хотя и не тяжелое. Размышляя над этим, Антон без конца повторял:
- Кто бы мог подумать?.. Оказалось, есть что сотрясать.
- Оказалось. Но ты - лежи, - отвечал ему Ким, превратившись в постоянную сиделку. Он очень переживал за ребят, пока те не стали подавать признаков жизни. Зато потом повеселел.
А на Ростика, наоборот, то, как это происходило, произвело не самое хорошее впечатление. Оба были слабы, и им по всем статьям срочно требовалась медпомощь. Но пока из ситуации приходилось выходить своими силами.
Антона еще можно было держать в горизонтальном положении, менять мокрые повязки на лбу и рассчитывать, что этого будет достаточно. А вот с Коромыслом было хуже. Он очень много пил и потом мочился с кровью. Не нужно было кончать мединститут, чтобы предположить у него внутренние кровоизлияния. И никто, кроме очень опытного хирурга, не мог предсказать - выздоровеет этот парень без лекарств, инъекций и всякого медицинского обхождения или нужно будет придумывать что-то более сложное, чем обильное питье.
Сопелов вообще исчез. Как рассказал Антон, Коромысло заставил его встать на котел незадолго до того, как на них напали. И техник то ли выпал, то ли невидимая тварь его сожрала. Ростик, памятуя страшную картину, когда какой то кусок корабля истаял в прозрачном брюхе воздушного червяка, предполагал последнее.
Собственно, было странно, что дважды нападали на один и тот же корабль и в одной и той же манере - заходя с кормы, пожирая гребца и запасы топлива, которые хранились там в мешках. Над этим стоило подумать. А пока следовало просто принять во внимание - если бы у котла стоял Коромысло, то пропал бы он, а техник остался бы жив. Простая арифметика выживания - кто угадал, живет, кому выпал жребий ошибиться - исчезает. Иногда - без следа.
С пищей у них довольно быстро наладилось.