Жаль, Шараф Рашидович не смог приехать, в очередной раз протянул Ибраимов, подойдя к своему гостю.
Говорю тебе, заболел. К параду готовились в честь 7 ноября, 2 репетиции. А зима выдалась холодная точь-в-точь, как у вас здесь. Вот его и прохватило. До позавчерашнего дня еще крепился, думал прилететь к тебе, а позавчера вконец свалило. «Поезжай, говорит, проведаешь Султана, да привезешь мне пару качкалдаков»
Да, улыбнулся Ибраимов. Он охоту любит. Бывало, мы с ним по двадцать штук за одну вылазку настреливали.
Не время сейчас охотиться. Улетает птица-то, становится на крыло.
Верно. Это последние. Теперь только летом Дожить бы до него
Вот те раз. Чего это ты? Тоже о болезни подумываешь? Ты же молод еще, мой ровесник! Посмотри на наш ЦК там все не в пример тебе старики, а таких разговоров не ведут. Так что ты это брось!
Я бы с удовольствием, да только сам видишь, где тебя принимать приходится в санатории.
Санаторий не больница. Надо здоровье смолоду беречь, а особенно в такую пору, так что не вешай носа раньше времени.
И то верно. Пойдем, выпьем.
Небольшой привал был организован невдалеке от берега пара лысеньких карагачей да небольшой кустарник отделяли накрытый стол у костра от того места, где вода священного озера сталкивается с землей и обдает и без того холодные пески своим ледяным дыханием.
Выпили, закусив свежими помидорами и рыбой.
Хорошая рыба у вас на Иссык-Куле, смакуя осетрину, сказал Яхъяев. Хозяин его будто не слышал, не замечал собеседник заметил, что он явно чем-то встревожен.
Жаль, не смог Шараф приехать Я так ждал его то и дело вторил Ибраимов.
Султан! Да что с тобой такое? Я же говорю, он болен
Я понимаю, но у меня был к нему деликатный личный разговор.
Какого рода? Ты можешь мне все рассказать, я все ему передам. Мы же с тобой старые боевые товарищи, и ты можешь мне доверять как родному брату.
Знаю. И главное, что разговор этот он очень важный и срочный Ибраимов понизил голос, придвинулся поближе к собеседнику. Доверить его кому бы то ни было дело опасное, но выхода нет. Понимаешь, Шарафа могут сместить со дня на день.
Кто тебе такое сказал?! глаза Яхъяева округлились.
Погоди, дослушай. Сам же видишь и знаешь, Леонид Ильич плох. На его место много желающих, и много кандидатов и Шараф Рашидович один из них. Он друг Брежнева, молодой и деятельный руководитель, так что Но в Москве знают и хотят донести Брежневу, что в Узбекистане много приписок по хлопку. Если сейчас это дойдет до ЦК, то дела будут плохи Надо спасать Шарафа!
Яхъяев побелел.
Ты откуда про это знаешь?
Это неважно. Главное, что за спиной Шарафа кто-то целенаправленно активизирует работу по его дискредитации, по припискам. Я не верю тем, кто говорит, будто наш с тобой честнейший друг, преданнейший сын партии Ленина способен на такое! Я готов перед кем угодно отстоять его правоту, доказать, что он тут ни причем! Надо будет и до Москвы дойду!
Заметно нервничавший и потому быстро опьяневший Ибраимов разошелся не на шутку. Яхъяев был обескуражен его откровениями, и поспешил успокоить своего разбушевавшегося собеседника.
А ты уверен, что этим ему не навредишь?
То есть?
Смотрел тот фильм про Штирлица? «Что знают двое, знает и свинья». Так что ты пока подожди, никому ни о чем не рассказывай. Я вернусь в Ташкент, сам переговорю с Шарафом, и мы все решим. Надо будет из реанимации его достану и привезу к тебе Мы же не знали, что все так серьезно! Да, ты говорил по телефону, что речь пойдет о нем, что разговор серьезный, но что вопрос будет касаться «белого золота»
Сам понимаешь теперь, что по телефону я не мог всего сказать!
Конечно. Ты правильно сделал, что поделился со мной. Я завтра же возвращаюсь в Ташкент, доложу Шарафу и я уверен это заставит его немного отложить болезнь В общем, готовь новую партию качкалдаков! А пока давай выпьем
Слова старого товарища несколько успокоили Ибраимова. Он охотно опрокинул еще пару рюмок, после чего снова взялся за ружье маленькая стайка полетела вслед за первой, и издали, с берега Иссык-Куля послышался посвист егеря.
Вечером, после бани, говорили о наболевшем о госпоставках, планы по которым все выше задирает Москва, о нехватке продовольствия в регионах «второго» и «третьего» уровней обеспечения, об уровне преступности в стране, о засилье русских среди партийного и государственного аппарата. Яхъяев подчеркнул, и вполне справедливо что Ибраимова очень любят местные жители, которые в нем, коренном, чистокровном киргизе, видят свое будущее как народа, независимого от столицы Союза.