Вечером кодла ужинала в одном из ресторанов гостиницы «Россия». Заказали по рыбному и мясному ассорти на каждого, жульен, эскалопы, жареные грибы с картошкой. С выпивкой, правда, было туговато: подавали всего по сто граммов водки на человека. Пришлось заказать еще пару бутылок дорогого коньяка «Арарат», которым торговали без ограничений.
Как с евреем поступим? Мочить его будем? поинтересовался Славка.
Нет, ответил Шизик. Мы с него еще потянем. Узнаем, куда он переехал и еще один визит нанесем.
Кодла потихоньку гуляла, поглядывая на сидевших в напоминавшем вокзал ресторане потягивавших шампанское девиц явно приезжих. Славка с неутомимым Шабакой принялись подкадривать кое-кого во время начавшихся танцев. В это время Шизик приметил официантов, опускавших почтовые конверты в корзину для бумаг, стоявшую у столика метрдотеля.
Зачем совсем новые конверты кидать в мусорную корзину? зашевелил мозгами Шизик. Не иначе, взятки метр снимает.
Раскрасневшиеся Славка с Шабакой подсели во время перерыва в танцах за столик.
Отпустишь нас, командир, на ночку? спросили они, опрокинув по рюмке «Арарата». Хорошие девчонки есть, и бабло при нас
Сегодня не получится работенка будет. ответил Шизик. Вон, метр сидит. Его бомбить будем.
Полно «бабок», а ты снова о работе, поскучнели парни.
Девки эти вам по стольнику за ночь обойдутся. За стол сотни три выложим. Вот полшутки сегодня и спустим. Завтра опять полштуки, послезавтра полштуки. Так за неделю все и прогуляем. А что потом? Сосаловка? Жить надо по принципу: трус в карты не играет! «Бабки» должны быть у нас всегда. Поэтому сегодня, коль случай выдался, подграбим метра.
Как его подграбишь? Где он живет не знаем. Голов, чтобы попугать, при себе нет
Где живет узнаем. А головенку я теперь всегда с собой прихватываю, похлопал Шизик по стоявшей рядом с ним сумке. Телефончики у девчонок возьмите пригодятся.
До закрытия ресторана кодла плясала и угощала девчат коньяком. Затем наступило время расчета. Уплатив около четырех сотен, компания вывалилась из кабака. Нашли таксиста, согласившегося за сотню поработать пару часов. Уточнив, где служебный выход, кодла подогнала к нему машину. Ждать пришлось около часа. Наконец, появился метрдотель в австрийском бежевом пальто. Поигрывая ключами, он направился к «Ладе» последней модели.
Давай за «восьмеркой»! приказал Шизик таксисту, когда метр выехал с парковки.
Ехать пришлось долго, в Теплый стан. Остановились метрах в двадцати от подъезда, в который направился метрдотель. Сунув таксисту сто рублей, Шизик сказал:
Никому не говори, что работал с нами! Мы из КГБ!
Метр, не спеша, щелкнул замком с кодовым устройством. Запереть дверь ему не дали. Подкравшийся сзади Мустафа впился метру в горло, а Шизик поднес к его лицу голову Анны. Как и еврей, метр начал блевать. Метрдотеля втащили в лифт и обыскали, пару раз стукнув по шее. Тугие конверты, бумажник и кошелек жертвы исчезли в карманах Шизика. Он мазнул головой Анна по губам тяжело дышавшего метра и сказал:
В милицию не звони, если не хочешь в таком виде в моем сумарьке ездить!
Метрдотеля снова вывернуло. Кодла, оставив блевавшего мужика у лифта вышла из подъезда. Оттуда уже слышались собачий лай и истошные вопли:
Пьянчуга! Гадина! В который раз ты весь лифт заблевал, пьянь поганая! Куси его, Джоки! Куси его-шарлатана! Фасс!
На хате пересчитали взятое у метра. Около трех тысяч было в конвертах и столько же в кошельке и бумажнике.
Ничего себе, дяденька за вечер заработал! присвистнул Славка.
Ты тоже неплохо, улыбнулся Шизик.
Вот жизнь! Бабки есть! В лучших кабаках жрем! Это лучше, чем на дядю с хреном пахать! восторгался Шабака. Завтра куда хавать поедем?
Завтра поедем в Останкино, в кабак «Седьмое небо». Он на телебашне находится. Но сначала зайдем к еврею, должок получим.
Ночью у Шабаки снова разыгрался приступ гонореи. Снова Славка пичкал его в туалете пилюлями.
Ближе к вечеру проспавшийся Шизик явился к еврею. В квартире слышался гомон.
Засады быть не должно, подумал он. Менты бы сидели тихо, не кипишилсь.
Шизик нажал кнопку звонка. Дверь открыл подвыпивший мужичок в темно-синих тренировочных рейтузах.
Хозяин дома? спросил Шизик, оттесняя мужика от входа и осекся.