Это, что нас так встречают? спросила кодла у побледневшего Шизика.
Да, встречают! заметался тот. Сыскари это! Рвем когти с другой стороны вагона.
У поезда металась милиция, люди в штатском, вырывая из толпы приезжих подозрительных личностей. Вскрыли вагон-люкс. С трудом разбудили пьяных проводников.
Ты куда прешь в служебное помещение?! Пьяный, что ли!? завопил один из них на сотрудников транспортной милиции.
Это ты пьяный! Где билеты? потянулся тот к папке с билетами пассажиров.
Папка оказалась пустой. Пустым был и вагон. Лишь только в одном купе нашли трупы Кукури и официантки.
Такова цена пьянства на рабочем месте! показал проводникам трупы один из милиционеров. Еще пару трупов нашли сегодня у железной дороги, на пути следования этого поезда
Что же будет? завыли мигом протрезвевшие проводники.
Тюрьма вам будет! Собирайтесь! жестко ответили им.
5
Москва встретила казанцев осенним дождиком и промозглым ветром, тянувшимся с Яузы. Серо, неуютно и многолюдно было на Площади трех вокзалов. Озираясь, компания высматривала, куда бы податься подальше от глаз милиционеров.
Все желающие приглашаются принять участие в экскурсии по Москве. Красная площадь, Ленинские горы, ГУМ, ЦУМ, Петровский пассаж, Ваганьковское кладбище с посещением могил Владимира Высоцкого, Сергея Есенина, Олега Даля. Автобус отправляется сейчас. Осталось еще несколько свободных мест. Стоимость экскурсии всего один рубль, зазывал в мегафон пропитой мужик в очках и бородке.
Поехали! принял решение Шизик. Все эти гумы-цумы нам не нужны, а Володю Высоцкого помянуть надо! Да и от ментов уйдем. Покатаемся по Москве, а там видно будет, что делать.
Заплатив по рублю, компания юркнула в «Икарус». Туда же набилось много заезжего люда из разных городов и весей. Два часа автобус шнырял по Москве, делая остановки в означенных зазывалой пунктах. После ГУМа а автобусе осталось менее трети экскурсантов. Под: «Посмотрите направо, посмотрите налево» проехали на Ленинские горы, где мужики с бронзово-красными мордами дали желающим полюбоваться за двух-гривенный (двадцать копеек авт.) через стереотрубы панорамой столицы уродливыми железо-бетонными коробками, вытеснившими «сорок-сороков», бульвары, парки, дворцы.
Дрисня эта Москва! прокомментировал Славка. Наша Казань куда красивее!
После панорамы и осмотра издалека громады университета покатили на Ваганьковское. Там кое-кто положил купленные у бойких старушек букетики к памятнику великому актеру и поэту, получившемуся в бронзе злобным карликом с повисшей, наподобие автомата, гитарой. Сходили и к Сереже Есенину. Тому цветов досталось поменьше. После этого автобус вернул гостей столицы на Площадь трех вокзалов, именуемую официально Комсомольской. Вытряхнувшись из автобуса, перекусили пирожками, не поймешь с чем, и решили определиться с ночлегом. У Шизика был адресок, по которому покатили на такси в Измайлово. На последнюю двадцатку водитель накатал компанию по всему району, петляя среди обшарпанных «хрущоб». Наконец, вывернули к нужной пятиэтажке. Долго дербанили в двери со следами многочисленных взломов и замен замков, которую, в конце концов, открыл старик в голубых кальсонах, с выцветшими от пьянства глазами.
Нам бы дядю Мишу. Говорят, у него можно переночевать по сходной цене, обратился к открывшему Шизик.
Я дядя Миша, ответил старик. Сколько вас?
Нас четверо.
Где же я вас размещу? У меня всего одна комнатенка! попытался закрыть дверь старик. За пятерку в ночь с головы мне одно беспокойство будет!
Подожди, дядя Миша! Мы тебе по двадцатке за ночь платить будем, а то и по четвертному! продолжал переговоры Шизик. Не бойся! Мы не графья какие-нибудь! На полу разместимся. Нам бы ночь перекантоваться. А тебе полтинник будет. Плохо, что ли?
Проходите! нехотя пропустил дед. Откуда будете?
Из Казани мы, дядя Миша! скороговоркой ответил Шизик.
Сироты казанские, значит Кушать, выпивать с дороги будете?
Будем! выставил Славка последнюю бутылку казанской самогонки. А вот кушать
Картошка у меня есть жареная С вечера осталась Сейчас я ее разогрею, удалился на кухню дядя Миша.
Пока хозяин возился у плиты, компания развернула в пустом углу пару матрасиков и завертела головами, оглядывая пристанище. Обшарпанный стол, три разнокалиберных стула, сервантик, не иначе как извлеченный с помойки, топчан и железная солдатская койка ютились в комнатушке с грязными обоями. Любопытный Славка покосился на сервант. В нем с гранеными стаканами соседствовали фужеры из розового и голубого стекла. Стояла там и поблекшая от времени фотография с каких-то военных. Славка вгляделся. Два лица показались ему знакомыми. В это время вошел дядя Миша, неся большую чугунную сковороду с потрескивавшей от кипящего маргарина картошкой. Он достал из серванта стаканы и вилки из нержавейки. После этого принес из кухни буханку ржаного хлеба.