Значит, 32.
Ну конечно, радостно добавила я, а сама судорожно посчитала, не ошиблась ли она в моем возрасте, могут больничный не оплатить. «Нет, не ошиблась, слава богу», подумала я и решила больше не забывать свой возраст.
С тех пор я всегда честно называю цифру, соответствующую годам, мною прожитым, даже дурно воспитанным мужчинам, если таковые встречаются.
Ум, наконец, востребован
Вчера в автобусе я стала невольным свидетелем разговора по телефону дамы солидного возраста. Видимо, она хотела женить своего великовозрастного сына или знакомого и очень расхваливала по телефону знакомую ей женщину-претендентку:
Она очень порядочная женщина и красивая, ты сам видел. Конечно, вам обязательно нужно встретиться и познакомиться поближе. Мало того, что она красивая, она еще и умная, так что ты не сомневайся, не прогадаешь.
Услышав последнюю фразу, я подумала: «Наконец ум женщины стал востребован, то есть стал положительным качеством красивой женщины», что меня порадовало.
Невропатолог
Было мне тогда лет пятнадцать. Не помню по какому случаю, всему классу нужно было пройти медицинскую комиссию, то есть пройти по всем врачам и получить отметку в бланке о состоянии здоровья.
Мы, как обычно, неразлучной четверкой подруг отправились в больницу. Отмечу, для нас это было первое в жизни мероприятие такого рода. Конечно, каждая из нас четырех хотя бы однажды был у врача-терапевта, где обязательно нужно было раздеться до пояса, чтобы врач послушал, как бьется твое беспокойное сердце и как больничный воздух гуляет по твоим легким. Меня всегда напрягали подобные процедуры.
Довольно быстро мы прошли врачей всех специальностей, потому что нас пропускали практически без очереди, сразу четверкой, остался один невропатолог.
Никто из нас толком не знал, чем занимается невропатолог, кроме того, что лечит нервы, о чем мы имели очень смутное представление. Краем уха от взрослых мы слышали, что он зачем-то бьет по коленке молоточком, а нога при этом должна как-то подскакивать. Слышали, что один больной врачу чуть зуб ногой не выбил ходила такая шутка про невропатологов. Это были все наши познания на четверых в области деятельности этого специалиста. Понятно, что для нас одно название специальности врача вызывало дополнительный страх.
Кто-то из подруг сказал, что там, наверное, тоже придется раздеваться, а врач мужчина, поэтому я сразу решила для себя, что первая разденусь, чтобы первой же и выйти.
Заходим в кабинет, там за столом сидит мужчина лет около сорока, тогда нам казалось, что это уже солидный возраст, но раздеваться все равно очень не хотелось.
Врач что-то буркнул, а мне показалось, что он сказал раздевайтесь. Я отвернулась и стала расстегивать кофточку, а он засмеялся и сказал:
Я пошутил, давайте ваши бумажки, я распишусь.
Я быстро застегнулась, и мы совершенно счастливые вылетели из кабинета невропатолога оттого, что там не надо было раздеваться, и от того, что этот врач был последним в списке.
Только много лет спустя я поняла, что сказал врач.
У зубного врача
Когда-то, в пору моей молодости, стоматологи не кололи обезболивающие препараты, прежде чем начинали свои врачующие, отнюдь не безболезненные (мягко выражаясь) манипуляции.
Стоматологи, безусловно, необходимые специалисты, особенно населению нашей страны, однако, известен факт, что именно они имели наименьшую продолжительность жизни по сравнению с медиками других специальностей, возможно, именно по той же причине.
Поход к врачу-стоматологу был сродни посещению камеры пыток.
Нет, сейчас все делается с обезболивающими средствами, но от постоянного предчувствия неожиданной пронизывающей боли невольно съеживаешься в один большой комок страха, отчего и врач начинает бояться «за компанию», а это мешает его работе. Я это знаю, но ничего изменить не могу, мой страх автоматически концентрируется и выдается в полном объеме.
Зою жизнь я встречала только двух людей, которые без страха шли к стоматологу: это моя старшая сестра и моя сваха (мать жены моего сына).
Когда мне удаляют очередной зуб, пусть безболезненно, пусть качественно, то это все равно вызывает расстройство до слез. Это происходит потому, наверное, что обидно терять кусочек себя, а может быть, потому, что за такие неприятные жизненные моменты нужно платить, и очень немало, хотя я понимаю всю неизбежность таких процедур.