В какое-то мгновение Игорь, смеясь, задирает вверх голову и замечает распластанную на дереве Маринку.
Ага, вот ты где, бесстыдница! кричит он возбужденно, подпрыгивая и безуспешно пытаясь ущипнуть девушку за голое тело, мы тут, понимаешь, подвергаемся смертельному риску, ведь запросто могли погибнуть от клыков диких животных, а ей, видите ли, на дереве захотелось потрахаться. Слезай немедленно, развратница.
Мы продолжаем безудержно ржать, тычем при этом друг в друга пальцами, и вновь покатываемся от хохота. Маринка что-то жалобно бормочет, затем пытается слезть с дерева, но у нее ничего не выходит: она повисает, держась обеими руками за ветку, ноги не достают до земли самую малость, я поддерживаю ее за бедра и шепчу: «прыгай же, отпускай руки», но она, не чувствуя под собой опоры, боится, и продолжает висеть не разжимая рук.
Прыгай скорее, Маринка, громко кричит Игорь, один кабан по случаю здесь задержался. Мы решили принести тебя ему в жертву, пусть он тебя трахнет.
Закрой рот, Жердь, ору я на своего товарища, не то она будет висеть здесь до самого утра.
Несколькими минутами позже, вчетвером, целые и невредимые, мы выходим из леска и направляемся к машине.
Сашенька и Люся, которые к этому времени уже успели одеться и привести себя в порядок, ожидают нас у машины и курят. Маринка, завидев их, вдруг останавливается на полпути, всхлипывает, и, протягивая ко мне в мольбе руки, с жалким выражением на лице шепчет:
Такое впервые в моей жизни, Савва Вначале все было так чудесно, а потом этот жестокий облом Ее голос вибрирует. Полюби меня. Прошу тебя. Прямо здесь и сейчас, плевать мне на них. Полюби меня по-настоящему. А то я никогда в жизни больше не захочу, не смогу любить мужчину. Маринка почти плачет.
Игорь и Кондрат, то ли услышав ее мольбы, то ли поняв что-то по ее тону, деликатно покидают нас. Я беру девушку за руку, мы возвращаемся на несколько десятков шагов назад и подходим к низенькой скамейке, одной из тех, что во множестве разбросаны по всей территории пляжа. Маринка поворачивается ко мне спиной, наклоняется, выпячивая попку, и упирается руками в скамейку
Со второй минуты примерно она опять начинает всхлипывать, я, приостанавливаясь, спрашиваю: «Что случилось?», но Маринка шепчет:
Продолжай, я всегда плачу, когда мне хорошо
Минут через двадцать, когда мы, закончив и быстренько окунувшись в озере, нисколько не стесняясь своей наготы, подходим в обнимку к машине, Кондрат швыряет нам наши с Маринкой вещи и, не удержавшись, выпаливает:
Ну вы, блин, и даете!
Он отворачивается и, сильно ссутулившись, уходит прочь.
Мы с Маринкой удивленно глядим друг на друга, затем, ни слова не говоря, начинаем одеваться.
Это потом уже, позднее, после того как мы развезли девушек по домам и остались с Кондратом вдвоем на пустынной улице рядом с моим домом, он ломающимся от волнения голосом спросил:
Она плакала, когда ты ее?
Да, ответил я.
Извини, брат Савва, сказал Кондрат и тяжело вздохнул. Не сдержался. Я, конечно, хотел, чтобы ты ее отымел. Голос его дрогнул. Но вот уж не думал, что это у вас получится так легко и быстро.
***Часы показывали начало третьего, когда я, бесшумно раздевшись, юркнул в постель и тут же услышал сонный голос жены:
Чего это ты болтаешься среди ночи?
Да так, душно стало, покурить выходил, ответил я и вдруг вспомнил, что за прошедшие три часа так ни разу и не закурил.
Август 1980 г.Катрин
Коктейль «Дамский»
Малиновый ликер 50 мл.
Красное сухое вино 200 мл.
Красный портвейн 50 мл.
Вишневый сироп 100 гр.
Красное шампанское 100 мл.
Разлить в бокалы, подавать со льдом.
Не нажив ни славы, ни пиастров,
промотал я лучшие из лет,
выводя девиц-энтузиасток
из полуподвала в полусвет.
Игорь Губерман
Глава первая
В один из скучных и тоскливых вечеров, какие нередки у нас в провинции весной, как, впрочем, и в любое другое время года, ко мне в бар заглянул мой старый приятель по имени Яков. Яшка по национальности горский еврей (так он сам себя называет) предложил на выходные субботу и воскресенье съездить вместе в Кишинев, где можно было широко и вольготно погулять и развеяться, он, мол, так регулярно свои выходные проводит.