Ярополк горел со стыда и переступал с ноги на ногу, действительно точно так же, как и человек. Это было совершенно не присуще анифезарам. Пусть они не боги, но и не примитивные заблудшие человеческие души.
Можешь ничего не отвечать. Твои горящие алчностью глаза говорят всё за тебя, Громоглас подошёл к нему вплотную и шепнул на ухо. Ещё раз замечу этот взгляд, придётся звать инквизицию.
Робкого кивка Ярополка было достаточно, чтобы понять он принял внушение старшего наставника.
Теперь вернёмся к делам насущным. Валимир, я слышал вести о новой душе, расскажи подробнее о её земном пути. В чём её беда?
Младший анифезар поднялся с кресла, котёнок спрыгнул на пол и побежал прочь, растворяясь в воздухе. Валимир встал в центре зала, провёл рукой по воздуху и перед взорами судей предстали очень яркие картины жизни этой души, этакий короткометражный фильм. Вот он родился, вот его мать, учёба, а вот рядом с ним довольно привлекательная девушка, маленький ребёнок, странно, но это не его дочь. Затем картинки начали меркнуть, и постепенно фильм стал чёрно-белым. Океан, большой корабль, статуя свободы, множество лиц, работа, деньги, власть, Бостон, алкоголь, работа, алкоголь, серая квартира, деньги, алкоголь, власть и так далее. Короткометражный фильм закончился. Валимир начал комментировать заново появившиеся серые кадры беспристрастно и в своей спокойной манере:
Это мужчина. Его имя на данный момент Алексис Фримен. Живёт и работает в Бостоне. Имеет собственный бизнес, который на самом деле украл, когда работал бухгалтером у бывшего директора. Но это всё, конечно, неважно и не считается грехом. Потому как он всё это делал без угрызений совести и абсолютно не в каких-либо целях. Он просто это делал и всё, ему это не приносило никакой радости, но и не доставляло неудобств. И вся скука, однообразие и серость его жизни это всего лишь результат чего-то, что оборвалось в его судьбе, что-то сломило его и кардинально поменяло направление, по которому он должен был идти.
Это тот момент, где все кадры становятся серыми? спросил Громоглас.
Да.
Хорошо. В общих чертах понятно, что к чему. Я понимаю твоё недовольство, Ярополк, Громоглас кивнул среднему анифезару. Обычно в таких случаях мы просто отправляем заблудшие души на перерождение, можно было бы сделать, конечно, и так, но
Но «кое-кто» сверху, Валимир указал пальцем в потолок. Хочет, чтобы мы дали этой душе ещё один шанс.
Глаза Ярополка, который был единственный не в курсе всех событий, расширились как никогда от удивления. Могло показаться, что он испугался. Ведь боги никогда не вмешивались в дела небесного совета. Да, они отправляли заблудшие души, но никогда не принимали участие в суде. Что это могло значить? Анифезары стали плохо справляться с работой? Нет, этого не может быть. Ярополк очень тихо и неуверенно переспросил, не поверив своим ушам:
Как? Сам ОН хочет, что бы мы дали ему шанс?
Соратники кивнули.
Но как мы можем дать второй шанс, ведь Громоглас правильно подметил, очень далеко ушедшие от своего пути души мы просто отправляем на перерождение. Как их можно вернуть на место, не вмешавшись в их жизнь?
Есть лишь один путь, Громоглас улыбнулся, что было на него не похоже. Путевод номер четыре, зайди.
После команды старшего анифезара двери зала открылись, и в помещение зашёл человек. Обычный парень с тёмными волосами, среднего роста в приличном, но не дорогом сером костюме, какие носили все путеводы. Он невольно поклонился именно Громогласу, ибо перед его могуществом нельзя было устоять.
Не нужно кланяться, путевод. Мы не боги. А теперь, братья мои, пожалуйста, оставьте нас наедине, Громоглас обратился к другим анифезарам. Нам нужно поговорить.
Ярополк и Валимир послушно кивнули и растворились в воздухе.
Ну что ж, номер четыре, понимаешь, зачем ты здесь?
Четвёртый лишь извиняющееся пожал плечами, так как души земных созданий и все остальные, кроме анифезаров, не могли разговаривать в этом мире. У них просто не было голоса.
Мне кажется, ты довольно долго пробыл среди нас и сослужил хорошую службу, но пора тебе отправиться на покой.
В глазах путевода засверкали слёзы. Он не мог поверить в своё счастье. Покой, дом. Сколько неземных лет и космических секунд он думал и мечтал только об этом. И тут, наконец-то, свершилось. Ему даруют покой. Громоглас не выдержав, по-отцовски похлопал путевода по плечу, чтобы тот взбодрился.