Они еще поболтали о Машкиных делах в школе, о дне рождения, который скоро, и надо уже думать о подарке. О том, что подарит папа, когда приедет, и о том, что надо срочно покупать собаку, иначе жить неинтересно.
Тут за ними приехал дядя Саша, и они пошли грузиться в машину.
На кухне все было отлично, тетя Инна ухаживала за Сережкой, а тот, отвыкший от внимания, млел от удовольствия.
Леля вышла в коридор и подошла к гербу. Рядом тут же появился Мокий и поинтересовался:
Надеюсь, ты убедилась, что Феодорит всегда прав. Надо его слушать. Ты со своим внутренним чувством еще не умеешь договариваться. Сидели бы сейчас в библиотеке и читали книжки! И Сережа избежал бы стресса.
Ну уж нет. Вместо такого приключения какая-то библиотека! Тут она удивилась, А зачем мы собирались в библиотеку? Про Китеж вы мне и так рассказали.
Мы решили восполнить пробелы в твоем образовании. Шучу. Хотели показать тебе очень интересный текст, написанный твоей родней в древности. Феодорит считает, что это может быть важно.
А так рассказать нельзя? Я хорошо запоминаю на слух, удивилась она.
Самой увидеть всегда полезнее, вдруг ты что-то почувствуешь важное, рядом показался Феодорит. Кстати, нам пора обсудить сложившуюся обстановку. Все несколько осложнилось.
Я тоже обратил внимание, заулыбался Мокий, особенно интересно посмотреть, как ты будешь объясняться со своим другом спелеологом.
Я просто скажу ему правду, может, он мне сразу поверит.
Будем надеяться проговорил спокойно Феодорит, в любом случае, он в опасности до тех пор, пока все это не закончится. Его бросать нельзя. Хочу тебе сказать еще одну неприятную новость. На крыше подножку тебе подставил Сайгон. Они с Петухом все время следили за нами. Им не влезть в эту квартиру, мы поставили защиту. Но на улице они нас подслушали. И вот результат.
Ужас какой! До чего противно. Ладно, я отправлю всех на дачу и приду к вам на военный совет. Предлагаю его провести в гостиной. Действительно, пора во всем разобраться.
Леля, расстроенная из-за вмешательства бесов, пошла на кухню пить чай с тетей Инной. Там все было по-прежнему. Только пирога стало намного меньше. Сытый спелеолог был тих и счастлив. Тетя Инна обладала даром утешения. Леля тут же попала под ее гипноз и минут через двадцать выглядела так же. Она уже подремывала, когда раздался звонок в дверь, и приехала ее семья. Мама с Маруськой одетые поспортивному, были очень довольны предстоящей поездкой. Лельке даже стало завидно, так ей захотелось сесть в машину и поехать на тетину дачу вместе со всеми.
Родные ее расцеловали, обещали хорошо себя вести, весело загрузились в автомобиль и укатили. Грустно улыбаясь, Леля стояла на крыльце, когда ее вдруг резко затащили внутрь.
Ты чего тут застряла? Вообще нельзя было выходить, тебя могут увидеть. Вот Балда Ивановна, в сердцах отругал ее Сережа.
Прости, что-то задумалась, Леля сама испугалась, побледнела и заперла крепко дверь. Сегодня столько всего произошло, я уже плохо соображаю.
На сытый желудок все плохо соображают, утешил ее приятель, я тоже спокойно тебя отпустил на улицу прощаться, надо было сразу тормозить. Слушай, а можно я где-нибудь прилягу? Твоя тетка меня усыпила.
Ей в этом вопросе нет равных, улыбнулась Леля, Пойдем, постелю тебе в кабинете. Я и сама без сил.
По дороге в кабинет, к полному удивлению Сережи, она заглянула в гостиную и сказала кому-то:
Простите меня, давайте перенесем разговор на завтра, что-то я очень хочу спать.
Сережа посмотрел на нее с сочувствием, но вспомнив просьбу про скорую помощь, решил удивиться завтра.
Глава 10
Назавтра он проснулся от яркого света, бившего прямо в глаза. Между штор был всего один просвет и он, по закону подлости, пришелся именно на лицо. Сев на кровати, он взглянул на часы. Они показывали восемь утра. Прямо на часах сидел бронзовый ангелочек, который прижимал пальчик к губам. «Тише, не шуми, может, все еще спят», кокетливо предупреждал он.
Классные часы, подумал Сережа. Он осмотрелся вокруг и пришел в восхищение. Ему здесь нравилось все.
Кабинет был квадратной формы, и диван, на котором он проспал эту ночь, занимал почти целую его сторону. У стены напротив расположился резной дубовый письменный стол. Ничего более грандиозного он давно не видел. Стол был очень старым, местами с него облез шпон, ножки кое-где заляпаны чернилами. Но от этого он не выглядел хуже, может, даже наоборот. В этом столе была какая-то своя, удивительная жизнь. Столешницу закрывало толстое стекло, под которое были засунуты всякие бумажки и фотографии. Сережа отметил, что это намного удобнее и аккуратнее, чем бумажки, приколотые кнопками по всей стене. Вместо них над столом висел красивый пейзаж в массивной золоченой раме. Убранство завершала старинная лампа в виде цветка.