Последнее он договорил, тоже понизив голос, будто эта информация предназначалась сугубо для его собеседницы.
К тому же, отчего бы и не посмеяться?
Вы же не хотите обидеть эту бедняжку?
Кумушка показала плечом, восшедшим от этого неосторожного движения над шалью, как Мен в самое щедрое полнолуние. Страж глянул на ломающую руки молодую безмолвную женщину и переступил на чуть согнутых под немалой тяжестью сильных кривоватых ногах.
Говори, кого опознала. С показным нетерпением и сурово приказал он. И вообще, пора нам, это зафиксировать показания письменно.
Краем глаза, маленького и в красных жилках от вчерашнего тщательного, по его же выражению, заглядывания в телескоп, он отметил, как высокая фигура с чёрною головой удаляется, и широкие плечи, одно с подтяжкой, покачиваются от мерной поступи длинных мужских ног.
Продолжая удерживать взглядом важного свидетеля и не предпринимая ни малейшей попытки удержать его иначе, толстый и толковый офицер сосредоточился на кумушке. Он властно указал ей жестом следовать за ним и, зацепив таким манером всё общество, наподобие того, как это проделал некто с золотым гусём, повёл весь этот карнавал в нужном направлении.
Кумушка, хотя и выглядела женщиной донельзя независимой, не мало не споря, пошла плечо в плечо со стражем, изредка касаясь его то именно плечом, то как бы в подтверждении своих слов, кончиками белых пухлых пальцев с длинными крепкими ногтями стражевой массивной короткопалой длани, держащей потёртый блокнот, в котором он ещё, как заметила кумушка, не нацарапал ни полслова.
Высокие, ладные, говорила тем временем эта разумная свидетельница с едва приметными прельстительными усиками, все, как на подбор, а старший от плеч своих и тех выше.
Страж слушал внимательно, мучительно размышляя на две темы как он умудрился проспорить утреннюю смену вчера за картами и телескопом, вследствие чего вляпался в дело явно мутное и тёмное, и, во-вторых нет, во-первых тут он мгновенно со здоровою алчностью любителя груш, метнул взгляд на колыхающуюся рядом шаль с былинками.
А что девочка говорит, так она, сам понимаешь, не в себе Плела кумушка, взглядывая сбоку на стража с такой волнующей смелостью видавшей виды путешественницы, что у того дух захватило, и ему показалось, что он тонет в зелёном густо и сладко пахнущем омуте, а то и в болоте.
Он заставил себя сосредоточиться, припомнив, что водилось за этим гулящим пришлым людом, владеющим, как говорили про них, разными такими навыками, какие приличным бюргерам полагается только в фильмах наблюдать.
Кумушка едва заметно ухмыльнулась и подзадержалась. У стража создалось ощущение, будто кто ослабил хватку, и сердце его шевельнулось от откровенного страха, потому что до этого он никакой хватки не чувствовал.
Тут страж, идучи, задал ещё вопрос, и расследование, не прекращаясь ни на мгновение, проследовало с ним к участку.
Отец ребёнка, остановившийся в тени высоких чёрных деревьев, похожих на часовые стрелки, ждал, когда площадь опустеет. Тогда он оглянулся и направился в совсем другом направлении, к выходу с площади, которую сторожил памятник, изображавший коренастого господинчика с острой бородкой, объективно противного и неуместно задиристого с виду, хотя был он каменный.
Господинчик держался одной рукой за лацкан сюртучка, другою указывал на что-то перед собою. Каменные глаза его проехались над проходящим, но видел ли что-нибудь каменный господинчик или же просто созерцал, неизвестно никому. Скорее всего, просто созерцал. Ну, да.
Этот каменный был весьма примечательной фигурой до того, как окаменел. Был он в те поры как раз напротив очень вертлявым и, ну как это, юрким господинчиком. Даже ходили в своё время вернее, в присвоенное им время слухи насчёт принадлежности его к совершенно иному роду-племени. Собственно, намекали именно на тех, кто сегодня утром совершил дерзкое дело в этом мрачном вокзальном зале. Или, по крайней мере, не водил ли он, часом, приятельство с этими опасными господами?
Но высокая черноголовая фигура, шедшая торопливо и явно с целью, была им пропущена невозбранно.
В этот самый момент, но совсем в другое время, никем не присвоенное, Джонатан стоял на берегу пруда, в котором сквозь выглаженную полным безветрием воду, выглядывала серая прудовая уточка.