Ну? Нишерле нетерпеливо топнул ногой.
Экий ты грозный, засмеялся тот хриплым смехом. Что рассказывать то?
Что ты сказал про нихайу Сеитэ? И что вообще происходит за границей Фаджула?
Мы расскажем, а ты сохранишь нам жизни. Ну, как? Договорились?
Нишерле оглянулся на замолчавших в ожидании его решения земляков, задумался на мгновение.
Хорошо, ответил он, и толпа за его спиной взволнованно загудела. Никто из нас и пальцем вас не тронет. Клянусь.
Замечательно, рассмеялся разбойник. Так что ты хочешь знать?
Я уже сказал тебе. Рассказывай.
Хорошо. Начну с того, что правят теперь Арриго три предателя Фахтар, Гунэр и Нафаджи. Они выдали нихайу врагу, они убили Машада, и теперь власть в их грязных лапах. Но вы, думаю, хотите знать, помнят ли об Азулахаре? Помнят, и ещё как помнят, молодой господин. Или, думаешь, с чего мы появились здесь? Всё очень просто надо набрать себе богатств Асула, прежде чем на них не наложит лапы эта троица. Три года они не вспоминали о вас. Но сейчас по ваши души собирается армия. Людей не тронут, если только не будете сопротивляться. Эту армию интересует золото, чтобы пополнить опустевшую казну. Так что ждите в скором времени гостей.
Как скоро?
Разбойник ухмыльнулся и пожал плечами.
Отвечай! Нишерле сорвался на крик и ударил лежащего у его ног человека в бедро.
Полегче, сморщился тот и нехотя ответил. Точно не знаю, думаю, ближе к весне, когда не будет так жарко.
В толпе раздался плач. Какая-то женщина упала на колени и, заламывая руки, запричитала:
Нас всех убьют! Они придут, чтобы добить тех, кто уцелел! Они сровняют город с песком и высушат наше озеро! Боги отвернулись от Азулахара!
Кто-то бросился успокаивать её, другие зашумели, взволнованно обсуждая страшное известие. Мало кто верил, что солдаты не тронут жителей. Слишком велика была в их душах ненависть к Азулахару, посеянная ещё Несущей погибель.
Развяжи нас, обратился разбойник к Нишерле. Мы рассказали, что ты хотел. А если хочешь ещё что-то узнать, давай продолжим разговор в тени за чашкой холодной воды.
Нишерле посмотрел на него холодными, совсем не детскими глазами, затем повернулся и пошёл прочь.
Постой, один из знакомых деда остановил его. А что делать с ними? Неужели, просто так отпустим, после того, что они сделали?
Ты обещал отпустить нас, испуганно взвизгнул разбойник.
Я обещал, что вас никто пальцем не тронет. Да будет так.
Стой! Стой, сопляк! А развязать?! Мы же и суток не протянем на жаре без воды!
Но Нишерле не слушал его криков и медленно шёл в сторону своего дома. Расходились и остальные, обсуждая услышанные известия. Никому не было дела до орущих благим матом двух негодяев. Никто их и пальцем не тронул. Они остались лежать связанными на груде камней под беспощадным, палящим солнцем. Ещё несколько часов были слышны их крики, но к вечеру они стихли. А на утро случайный прохожий увидел два объеденных гиенами трупа.
5
Безумно страшный сон держал, не отпуская сознание. Она бежала по коридору: мрачному, сырому, с паутиной и плесенью на каменных стенах, а за ней по пятам гналось чудовище. Сгусток тьмы, не имевший ни имени, ни лица, медленно нагонял, и чем ближе подбирался он, тем труднее становилось дышать. Наконец что-то тёмное, похожее на руку, отделилось от подобия туловища и потянулось к жертве, коснулось её шеи
Горло сдавила судорога, и Лита проснулась. Из лёгких вырвалось хриплое, натужное дыхание. Воздуха не хватало. Женщина с трудом дотянулась до окна и, распахнув створку, подставила лицо свежему, прохладному ветру. Страх понемногу отпускал. Но она знала, что стоит уснуть, и опять начнутся кошмары. Если только Лита заметила, что после занятий с Золотой книгой всегда выдаётся пара ночей спокойного сна.
Последнюю неделю она часто видела Азулахар, но чего-то ясного, конкретного так и не удавалось увидеть. Вот и сейчас придётся немного посидеть с книгой, погрузиться в её малопонятный мир. Исправно показывающая прошлое и настоящее, будущее книга показывала малопонятными, абстрактными образами.
Поломанная, окровавленная белая роза падает на песок и растворяется в нём. А спустя мгновение из него начинают расти чёрные цветы. Мрачная поросль застаёт врасплох двух испуганных шакалов. Они мечутся в бессильном страхе на сужающемся пятачке песка. Наконец, цветы поглощают песок, и несчастные животные начинают биться в агонии. Их тела иссушаются, словно чёрные цветы пили их воду