Парус раскрылся полностью.
Стал жестким.
Земля ухнула в гравитационный колодец.
Разгон.
Грядущие годы полета нисколько не тяготили Арсения. Как и все люди, он был практически бессмертен. И, соответственно, умел бороться со скукой. Самообразованием, психотренингами, общением с бортовым компьютером. Можно было залечь в анабиоз, погрузившись в океан контролируемых сновидений, выбрать себе реальность по вкусу и прожить чью-то чужую жизнь.
Все это не имело значения.
Никто не вернет ему дом на холме.
6
Он поставил ногу на нижнюю ступеньку.
Отец курил трубку, запах вишневого табака смешивался с кухонными ароматами и букетом луговых трав. На плечо села стрекоза. Арсений быстро и решительно поднялся на веранду и открыл дверь. В гостиной окна были затемнены, старенький кондиционер гонял холодные потоки воздуха. С кухни доносился звон тарелок, и Арсений поспешил туда. Он, конечно, понимал, что спешить во сне не слишком хорошо получается. Ноги переставлялись с трудом, как у сомнамбулы. Обычно такое случается, если тебе снится кошмар, ты долго пытаешься от кого-то убежать, но слаб для этого, а окружающее живет по иным, неподвластным тебе законам. В закоулках сознания дремала информация о том, что он убегает. На самом деле. Или будет это делать через сотни лет. Но это никчемные воспоминания о будущем, а сейчас он дома, в пронзительно ярком и осязаемом миге настоящего, и здесь его никто не преследует, а, скорее, наоборот хотят накормить обедом, обсудить день и занять чем-то интересным. Сейчас спустится папа, они вместе сядут за стол. Плавно потечет беседа Арсений преодолел последние несколько метров до кухни, нажал ручку двери и потянул на себя. Дверь скрипнула она была деревянной. Настоящей. И вот он на кухне. Мать, смуглая, с перехваченными резинкой вьющимися волосами, хозяйничает у плиты. За окном бескрайняя степь. На столе уже разложены тарелки и приборы, в супе плавают фрикадельки, от них идет пар. Мама, Арсений хочет ее позвать, но изо рта раздается невнятное бульканье.
Мать оборачивается.
Ее глаза широко распахнуты, Арсений погружается в них и видит, что он уже не на кухне, а в черном пространстве без стен, пола и потолка, утыканном гвоздиками звезд, и все, что ему дорого, мчится прочь с околосветовой скоростью
На самом деле мчится.
Завершаем торможение.
Голос бортового компьютера.
Арсений обнаружил себя лежащим на койке в тесной каюте космического корабля. Пока он спал, иллюзия обширности помещения не поддерживалась, и сейчас он мог наблюдать каюту во всем ее унылом однообразии.
Сменить интерьер?
Арсений потянулся.
Зевнул.
Оставь. Мы ведь уже прилетели?
Система Тигардена, с нами уже связалась служба миграционного контроля.
Арсений молча кивнул и вышел в коридор. Перемещение в главную рубку заняло несколько секунд.
Дай картинку.
Компьютер услужливо активировал прозрачность обшивки. Снаружи все та же тьма, а вот прямо по курсу Огромный серп Кортасара, чуть красноватый под лучами местного солнца. Серпик поменьше один из двух естественных спутников, второй сейчас скрыт за диском планеты. И далекое багровое марево Звезды Тигардена справа.
Спустя час корабль пристыковался к шлюзовой ячейке пересадочной станции. Арсений пошел встречать чиновника-мигратора. Когда диафрагма разомкнулась, он увидел низкорослого человека, приветливо махнувшего ему.
Здравствуйте, Арсений. В руках чиновник держал планшет со стилосом. Надолго к нам.
Рассчитываю на постоянное место жительства.
Чиновник хмыкнул и поставил галочку.
Навигационный анализ и пункт приписки свидетельствуют о том, что вы с Земли.
Арсений кивнул.
Очень хорошо. Вы владелец корабля?
Да.
Очередная пометка.
Придется, как вы понимаете, пройти повторную регистрацию. А также провести десять дней в карантине, пока мы не разберемся с вашими микроорганизмами.
Конечно.
Ваша профессия?
Арсений замялся.
Диспетчер управления полетами.
Чиновник просиял.
Что ж, Арсений, единицы, вроде вас, нам нужны. Теперь вы можете присоединиться к Кортасарскому планетарному гештальту.
В глазах у Арсения потемнело.
Что вы сказали?
Чиновник улыбнулся. Впрочем, нет. Не чиновник. Миллионы человеческих особей расплылись в лучезарной улыбке.