Какие вам, укороченные или высокие?
Стандартные, подумав, сказал он.
Они все стандартные.
Высокие. И ещё двенадцать шайб.
Начинается, сначала болты, потом гайки.
Без шайб нельзя: одну под шляпку, другую под гайку.
Получив нужное, мы пошли по коридору к лифту.
Когда просишь, надо знать точные размеры, сказал Андрей. Или приблизительные. Потому что здесь очень много болтов.
А зачем тебе болты? спросил я, усомнившись, что он хочет отремонтировать дверь в отделе: все двери, по моему мнению, были целые.
Для станка. Чтобы закрепить рабочий стол к раме.
Ты бы ещё гроверные шайбы попросил.
И гаечный ключ. Надо же гайки прикручивать. Правильно?
Потом мы пошли на склад металлоконструкций. Ему нужен уголок и листовое железо. Он собирался делать гараж. Я не оставил Андрея, не пошёл по своим делам только потому, что мне вдруг стало интересно, чем же это всё закончится? Сколько можно ходить по заводу?
В похожую ситуацию попали, связавшись с Андреем, мои товарищи по работе Виктор Зуев и Валера Садков.
Мы отметили в отделе день рождение Садкова. Как всегда, одной бутылки водки показалось недостаточно. Зуев предложил купить ещё бутылку. Андрей сказал, что у него есть бутылка водки на заводе в камере хранения. Они уехали Андрей, Зуев и Садков, весёлые, возбуждённые, предвкушающие удовольствие от выпивки. А я остался, решив, что мне хватит. Вскоре Зуев и Садков вернулись, хмурые, озабоченные, и, как мне показалось, трезвые.
«А где Андрей?» спросил я. «Спроси что-нибудь полегче, Зуев небрежно, с досадой положил на стол целлофановый пакет с пончиками. Ты знаешь, сколько мы его ждали? Целый час! Говорит, я сейчас забегу на завод и сразу вернусь. А если Андрюшка зашёл на завод, его ждать бесполезно, как Как Пятьдесят первый автобус! Однажды Зуев больше часа ждал автобус, который ходил по Пятьдесят первому маршруту: Сормово Щербинки. Мы и закуску купили, он указал на пакет с пончиками. Всё. Ждём его. А он не вышел!» «Так вы не дождались его?» «Не дождались! Он, может, будет ходить до вечера. Жди его».
Склад металлоконструкций представлял собой большое высокое помещение со стеллажами, на которых лежал металл трубы, прутки, профиль, листовое железо. Заведующая складом сказала Андрею, как своему древнему знакомому, что привезли оцинкованное железо, и ему надо срочно оформлять документы.
А зачем тебе оцинкованное? спросил я.
В деревню на крышу. Его родители жили в районном центре Ивановской области.
Рядом со складом металлоконструкций была свалка отходов производства. В больших вместительных корытообразных контейнерах лежали груды металлических стружек, монтажные платы радиоустройств, обрезки текстолита, проводов, труб, прутков. Андрей ходил от контейнера к контейнеру, внимательный, заинтересованный, что-то вытаскивал, разглядывал.
Ну а здесь, что тебе надо?! я вдруг разозлился.
Насколько я был раздражён, настолько Андрей спокоен.
Я анализирую, он разглядывал что-то на дне контейнера, пригодится ли мне та или иная вещь.
Я много раз зарекался ходить с Андреем по заводу. Он никогда не торопился, у него всегда был запас по времени. Ему постоянно было что-то нужно крепёж, клей, герметик, металл, токарный инструмент, радиодетали. Сегодня мы ходили с ним по заводу два часа, если не больше. Какие два часа больше! Где только не были у вояк, в механической мастерской, на складе у Люды, Центральном складе, складе металлоконструкций, свалке отходов производства.
ИЗ РАЗНЫХ ГОРОДОВ
Самолёт, на котором я летел из Смоленска в Москву, был маленький, как микроавтобус. Гул двигателей закладывал уши. Вращающийся пропеллер обозначился прозрачным диском. Мы летели относительно низко: облака были над нами. Вид на землю был, примерно, такой же, как с крыши небоскрёба. Пассажиры смотрели в окна с любопытством, ожиданием новых приятных впечатлений. Дома и автомобили выглядели, как игрушечные; лес, как трава. Свет падал на землю через проёмы облаков широкими золотистыми полосами. Зелёные острова леса менялись желтеющими полями. Блестели речки и озера. Самолёт раскачивало, кидало вверх-вниз, это сначала мне нравилось. Но вскоре меня укачало. И не только меня. Пассажиры заметно поскучнели. С мужчиной на соседнем ряду сделалось плохо. Он морщился, потный, в расстёгнутой у ворота рубашке, вытирал шею и лоб платком. Неожиданно щёки у него округлились. Зажав рот рукой, он быстро поднялся и ушёл в хвост самолёта.