В тот же миг люк захлопнулся, а рабы наперегонки ринулись к морским обитателям. Клео, не ожидавшая этого, чуть замешкалась, и Далила, уже находившаяся в центре трюма, обернулась и позвала ее:
Скорее!
Как оказалось, этот призыв был уже неактуален. Когда принцесса протолкнулась к рыбешкам, от тех уже оставались одни скелеты с небольшим, можно даже сказать, крохотным количеством мяса на костях.
Ты опоздала к дележу обеда! произнесла Вараниэль, сжимая в руках кусок мяса граммов на семьдесят. Бери и ешь то, что осталось!
Оставалось там еще меньше, чем было в руках эльфийки, но Клео, отметив для себя, что больше тормозить не стоит, подобрала три скелета и тщательно обсосала все кости.
В первое мгновение принцессу чуть не стошнило, ведь есть сырое мясо ей раньше никогда не доводилось, но она пересилила себя и проглотила все, что было. Разумеется, насытиться таким малым количеством еды было невозможно, но возмущаться плохими условиями содержания было явно бессмысленно.
И что мы будем делать? спросила Клео, покончив со скудной трапезой.
Сидеть и ждать удобного случая для побега, ответила Далила. Если таковой, конечно, представится! мрачно добавила она.
А ты не можешь сотворить какое-нибудь колдовство? принцессе ситуация не казалась настолько безвыходной.
Без жезла и рун любой волшебник лишается половины своих сил, произнесла чародейка. Но я пробовала сотворить хотя бы самое простенькое заклинание. Ничего не вышло! По всей видимости, на мне испытали антимагический Медальон, вроде того, что Грифон метнул в чаровника, состоявшего в отряде Тарантула.
А в кандалах особо не повоюешь! поддержала колдунью Вараниэль. Так что нам остается только сидеть и ждать своего шанса!
Клео такие слова пришлись не по душе, но ее подруги были правы: другого выхода у них нет.
Поэтому принцесса прислонилась к стене, закрыла глаза и попыталась подумать о чем-нибудь приятном, не обращая внимания на бурчащий желудок.
***
Трое суток они болтались в море, а на утро четвертого дня корабль остановился.
Через какое-то время после этого люк открылся (не как прежде, на маленькую щелочку, а полностью), в трюм заглянула мужская голова с курчавыми длинными волосами и произнесла:
Поднимайтесь!
Все рабы, в том числе и Клео со своими друзьями, выстроились в колонну и стали один за другим подниматься по скрипучей деревянной лестницы.
Принцесса, оказавшаяся в середине колонны, вышла на палубу минут через десять и замерла на мгновение, зажмурившись от бившего в глаза солнца (за трое суток в полумраке трюма ее глаза отвыкли от яркого света).
Воздух тут же разрезал свист, и спину и ягодицы Клео ожгло от удара кнутом.
Пошевеливайся! проревел тот самый пират с курчавыми волосами, и принцесса засеменила вслед за остальными рабами, уже сходившими на берег.
Остров, к которому пристали пираты, был не очень велик. По сути, это даже был не остров, а скала, вздымавшаяся из морских пучин. Причал, к которому подвели свой корабль пираты, располагался на узком, метров пятьдесят, участке береговой линии, который был вровень с уровнем моря. Весь остальной берег возвышался над волнами минимум на пять метров.
Удобное местечко для обороны! прошептала Вараниэль, оказавшаяся позади Клео.
Принцесса едва заметно кивнула. Место и впрямь было удобно: равнинный участок острова постепенно сужался и в километре-полутора от берега превращался в узкий проход, зажатый между двумя скалами. Потом он постепенно расширялся, образуя что-то вроде дна в чаше, стенками который служили скалы, и на этом «дне» располагались дома пиратов, в которых они жили то время, что не находились в море.
Тем временем все рабы сошли на берег и выстроились в колонну, которая была длиннее первой, так как теперь к рабам из трюма присоединились те, что работали в качестве гребцов.
Вперед! скомандовал пират с курчавыми волосами и кнутом в руках, и рабы, сопровождаемые конвоем из десяти пиратов, двинулись в сторону узкого прохода между скал.
Впереди невольников двигались еще двадцать пиратов, которых возглавлял хороший знакомый Клео. Она узнала его, когда он обернулся. Узнала его глаза, глаза садиста.
«Так, значит, меня взял лично главарь этой шайки», подумала принцесса, не зная радоваться этому или огорчаться.