Владимир тут же позвал златокузнеца, которого при себе держит. Тот монету в руках повертел, понюхал, на зуб попробовал, и сказал, что более чистого золота в своей жизни не видал. А мастер наших с тобой лет, отнюдь не молод.
Володя истории моей поверил, стал сам рваться с дружиной во Францию идти, матушку выручать. Еле-еле его остановил. Навалятся там на тебя кучей, говорю, воинства иноземные, убьют единственного сыночка нашего! Останется нам одно обоим в петлю с Анастасией лезть
Тогда он стал кричать, что мы должны пожениться и при нем проживать. Объяснил сыночку, что мы то не против, но все дело эта срамная паскуда из Нездиничей клинит. Он вскипел, в монастырь бабу эту надо сдать, кричит, заставить постриг принять, покаяться тварь должна!
А я опять ему мягонько толкую, мол ни тебе, ни мне, ни братьям твоим сводным лишняя огласка и черная тень на род наш ни к чему. А вот если такое решение епископ, муж многоученый примет, с нас, вроде, и взятки гладки.
На том и договорились. На прощанье Владимир мне сообщил, что он и сам в этом деле поучаствует, и из родов Остафьевых, Завидичей и Михалчичей достойные бояре подойдут. Если такое боярского собрание сочтет решение митрополита Переславского обоснованным, весь пустобрех Нездиничей никакой силы иметь не будет, а митрополит Киевский обжалование может и не принять. Решили встретиться с Володей уже у епископа.
Тут и я решил вставить свое словечко о будущем семьи Вельяминовых при участии Мономаха, и изложил Богуславу мою идею об управлении княжеским приказчиком-тиуном поместьем в случае неблагоприятного церковного решения его дела.
Тут Слава усомнился.
Осмелится ли князь на этакое невиданное вмешательство в боярские права?
По сравнению с самоубийственным походом во Францию, это выглядит как безобиднейшая детская игра в лапту! Что плохого в том, чтобы по просьбе своего пожилого боярина, вынужденного уехать по княжеским делам и который не доверяет изменнице и воровке жене, приставить к управлению его имуществом своих людей?
Нездиничи знаешь какой хай подымут!
А ты знаешь, чего они этим шумом добьются?
Чего же?
Того, что их дочек-боярышень замуж перестанут брать. Приданое маленькое род бедный, девки вороватые и слабы на передок! Только отъедешь куда-то по делу, враз жена какого-нибудь тиуна-конюха-сторожа в свою постель затащит!
Богуслав задумался, потом захохотал.
Дело толкуешь! Если бы в ту пору, когда я к Капке свататься пошел, такая слава за Нездиничами тянулась, поглядел бы в ее глаза с поволокой, оценил руки лебединой красоты, которыми тогда прельстился и подумал: а глазенки то у боярышни распутные, да и ручонки, похоже, вороватые, и, схватив шапку в охапку, убег бы куда подальше!
Глава 4
Тут к нам подошел Матвей с докладом о своей охранно-пропагандисткой деятельности. Вначале их истории со священником совпадали. Ходить ходили, кричать кричали, явной слежки не было. Но потом начались разночтения
Поглядывал я во все стороны постоянно, черт их этих ведьм знает, откуда у них принято к святым людям подкрадываться. До Епископского Двора дошли без приключений. Там Николай с часок пробыл, мы с Ваней на улице близенько вертелись.
На этом Дворе и Епископский Дворец, и Михайловский Собор, и церковь Святого Андрея, и малые какие-то храмы все одним взглядом не охватишь. А так мы за Епископскими Воротами и улицей рядом в основном приглядывали.
С утра по церковным делам там немало народа бегает, но в основном мужики, женщины там в редкость, за все время шмыгнули только две монахини, да три бабы с кошелками туда-сюда пробежали.
Вот там то я к одной подруге и пригляделся. Невысокая дебелая бабенка, в кике какой-то дурацкой уж очень сильно рогатой, и сером платье. В руках ободранную торбочку вертит, чего-то на плечах у нее эта дрянь не увиселась, внутрь, во Двор, не идет. Рожа невыразительная, румян и белил не видать, брови не насурьмлены. Неказистая кругом! Делает вид, что вроде по делу пришла, а сама даже и близко к воротам не подсовывается, от попов шарахается как заметит сутану черную, аж на другую сторону улицы переходит.
Тут то я и смекнул, что это все та же Василиса на себя морок накинула, и протоиерея с какой-то новой подлостью поджидает. Но все-таки провериться решил, вдруг это у меня ушкуйная недоверчивость играет, вроде как я на чужой земле нахожусь, и тетка лазутчик вражеский? А на самом деле она проповедника какого речистого поджидает, чтоб вызнать глупость какую-нибудь бабскую несусветную. И пока я на эту славную прихожанку глазею, Василиса уж с другого боку к протоиерею подкатится?