А что ж так?
Умрет во цвете лет.
А от чего?
Достоверно неизвестно. В рукописях просто пишут: такого-то числа князь помре, и больше никаких изысков. Доживем посмотрим. Может и по-иному эту страничку напишем, 56 лет, ну что это за возраст для обычной смерти.
Или отравили, или внезапная болезнь настигла, предположил боярин. Я наш род на 150 лет каждого прямого своего предка знаю, всех могу назвать поименно, начиная от дружинника Мала Барана, нашего основоположника. Так быстро у нас никто не помирал. В битве убили Андрюшку Хромого, так и то ему 59 лет отроду уже было.
Хотя в Мстиславе половина англицкой жидковатой кровушки залито от матери Гиты Уэссекской. Мне эта принцесса по сию пору хлипковатой кажется. Ладно, поеду приглашу этого протоиерея обидчивого к себе в гости, а то на постоялый двор упрется, карауль его там.
Боярин поскакал вежливо беседовать со священником, а я направил коня к Матвею. Бывший ушкуйный атаман был не весел сильно скучал по милой женушке Елене, сидящей в одиночестве на лесопилке. Чужие люди: грузчики подсобники пильщика и их жены не в счет. Тем более не котировался для замены любимого мужа тесть, не заработавший за жизнь ничего, кроме гнилой избенки да дрянной лавчонки. Некоторое время мы ехали рядом и молча тосковали по покинутым беременным женам.
Наконец я не выдержал.
Матюх, не печалься так. Лена, уж поди, домой к маменьке с папенькой назад убежала там тебя ждать будет.
Да и я так думаю! А ретивое все не уймется в груди Не вовремя я ушел, когда она в тягости
И у меня та же история. Только не отведем мы камень, всей Земле конец придет, развалится на куски. Тогда всему и всем конец.
А ты говорил большой ураган и землетрясение будет, всемирный потоп может случиться, а про такой ужас и не говорил, пугать что ли меня не хотел? нахмурил брови атаман Смелый, получивший свое прозвище среди вояк, славящихся своей безудержной храбростью ушкуйников.
И не мечтал тебя обманывать, в ту пору так все волхвы думали и черные и белые. С обычным метеоритом так бы все и вышло. Только подлетел он поближе, и антеки, и белые кудесники поняли, этот камень из такого вещества, что будет ужасающий взрыв, погубящий нашу планету вместе со всеми обитателями.
Неймется только черным волхвам, очень уж им власти хочется, и будут они стоять против нашей ватаги насмерть. Сейчас нас пасет ведьма Василиса, которая Богуславу в сердце ножом ткнула.
Мы ей еще в Киеве внушили, что у нас в команде главная сила у протоиерея, и он жаждет Невзора убить. Это сделано для того, чтобы черный колдун бился со святым отцом, а на нас не обращал внимания. Тут-то мы его и прищучим. Без этого шансов на победу у нас практически нет.
А Богуслав?
Задержит на считанные секунды, не успеем убить врага.
А святой отец?
Продержится сколько угодно. Убивать Невзора не станет, а защитит всю ватагу легко.
Ты с Наиной?
Слабосильны оба. Я с арбалетом вперед полезу, она у чужого волхва умения приуменьшит. Так что от священника большая польза может быть.
Моя задача в Переславле?
Охранять попа от всяческих девок, баб и старух Василиса может принять облик любой женщины, и шуметь на всю улицу о том, какой он сильный, и как легко сможет убить Невзора.
Один пойду?
Возьми себе в помощь Олега или Ивана. Ты старший, они оба вахлаки и идут просто для количества.
Годится. Гадину эту ловить?
Ни в коем случае! Случайно если схватишь, дай ей убежать. Нам не она нужна. Надо, чтобы в это вранье Невзор поверил.
Сделаем, не переживай.
Ведьма в церковь ни за что не войдет, и вы вслед за протоиереем туда не лезьте на крылечке погуляйте, у притвора постойте.
Все сделаем. Поехали, сам все Ваньке объяснишь.
Бывший кирпичник Ваня согласился без лишних споров, Наину я отсек не время тут умничать и любимым мужем помыкать. В Киеве иудейку крестили и молодые поженились в православном храме. Мы с Татьяной были свидетелями. Решающим для Наи аргументом послужила моя хитрая фраза (я ж хитрый как осел!) о том, что нежелательно, чтобы ведьма Василиса видела, как ей противостоит представительница умнейшей нации.
Ладно, убедил. Я девушка понятливая, со свойственной ей скромностью сказала Наина. Кстати, а чем ты так удивил неукротимого дядю Соломона и моего жадного, но неустрашимого бывшего мужа, что их аж клинит при упоминании о тебе?