Богиня не нашла что возразить. Да она и не искала.
Диоскуры
Кастор и Полидевк проснулись поздно и обнаружили, что дворец опустел: троянские гости уплыли, прихватив с собой Елену. Подробности братьям рассказал Эрот единственный из гостей, оставшийся в Спарте. Новость была воспринята на удивление спокойно:
Всё-таки Ленка добилась своего. Уж как она ждала, что её похитят, вот и дождалась.
А Парис-то этот парень не промах. Ведь не скажешь по виду. Вот уж в тихом омуте черти водятся.
Они порадовались, что после того, как Елена вышла замуж за Менелая, следить за ней они больше не должны теперь это забота её мужа. Если понадобится, они, конечно, готовы поучаствовать в поисках или в освобождении сестры им это не впервой, но сами они ничего предпринимать не собирались. А в тот день им было и не до этого: они были приглашены на свадьбу своих двоюродных братьев Идаса и Линкея и не намеревались менять планы.
Быстро собравшись, они отправились в путь вместе с Эротом, который заявил, что обожает гулять на свадьбах, и по пути развлекал их непристойными анекдотами, причём рассказывал он так мастерски, что братья просмеялись всю дорогу, удивляясь, откуда у этого мальчишки, вся одежда которого состояла из игрушечного лука и колчана со стрелами, такие познания и способности.
Идас и Линкей, хоть и не были так знамениты, как Кастор и Полидевк, по справедливости заслуживали не меньшей славы. Почти все подвиги те и другие братья совершали вместе, соперничая в доблести: вместе плавали в Колхиду за золотым руном, вместе охотились на калидонского вепря, вместе воровали коров. И поскольку ни те, ни другие никогда не признавали других лучше, сильнее и доблестнее себя, почти каждый совместный подвиг завершался дракой.
На свадьбе Эрот попрощался с братьями коварнейшей улыбкой и быстро исчез в толпе гостей, а Кастор и Полидевк принялись пить за здоровье молодых и вскоре, как и все остальные гости, уже не могли с первого раза выговорить имена невест сестёр Гилаиры и Фебы, дочерей Левкиппа. Но, даже не говоря имён, они понимали, что на этот раз братья Идас и Линкей всё-таки утёрли им нос. Пока Кастор и Полидевк стерегли свою сестру, их героические соперники обзавелись чужими сёстрами, отчего становилось и завидно, и досадно.
А ведь у нас таких невест нет, печально сказал Кастор, не отрываясь глядя на Гилаиру.
И не будет, подтвердил Полидевк, преследуя взглядом Фебу, потому что это уже не наши невесты.
Братья разом вздохнули. В этом вздохе была не только зависть к более удачливым богатырям. На самом деле братья думали не столько о женихах, сколько о невестах. Они оба влюбились с первого взгляда.
Знаешь что, задумчиво сказал Полидевк, я вот сейчас вспомнил этого троянца Париса. Ведь никчёмнейший человечек, смотреть не на что, но он бы на нашем месте знал, что делать. А мы, герои из героев, сидим тут и сопли жуём вместо того, чтоб действовать.
Это кто сопли жуёт? обиженно спросил Кастор и, поднявшись на ноги, нетвёрдой походкой, расталкивая гостей, двинулся к Гилаире.
Полидевк одновременно с ним встал и направился к Фебе.
Они подхватили девушек на руки, под ошалелыми взглядами гостей и женихов выбежали на улицу и, вскочив на колесницы, поскакали прочь.
Женихи не сразу сообразили, что произошло, а затем, быстро сбегав за оружием, поскакали в погоню.
Свежий ветер и топот копыт позади несколько отрезвили Кастора и Полидевка. По мере протрезвления они вспоминали, что связались с очень серьёзными противниками. Линкей видел всё на любом расстоянии и сквозь любые преграды, за что на «Арго» был назначен вперёдсмотрящим. Идас мог за один присест съесть половину быка, а однажды он отбил девушку у самого Аполлона тогда дело дошло до драки, и неизвестно, кто бы победил, если бы соперников не разнял Зевс. И теперь вряд ли можно было избежать боя: ускакать от преследователей братья не могли, поскольку их колесницы несли двойную ношу.
Встреча с женихами увезённых девушек по иронии судьбы состоялась у могилы отца женихов. Если бы Полидевк знал, какую роль это обстоятельство сыграет в дальнейшем, он наверняка предпочёл бы проскакать подальше, но никто из смертных не знает своего будущего.
Разговор между молодыми людьми впоследствии был беспощадно искажён поэтами на самом деле он был гораздо короче и состоял в основном из нецензурных слов. Когда запас древнегреческих ругательств был исчерпан, обе пары братьев перешли к общечеловеческим аргументам, которыми эти славные богатыри оперировали гораздо лучше, чем словами. Засверкали наконечники копий, зазвенели щиты под могучими ударами мечей. Это была долгая битва, достойная эпического описания. Несовершенное бронзовое оружие изнашивалось быстрее, чем совершенные воины бронзового века, и, несмотря на всю ярость сражения, долгое время никто не брал верх.