Тем более, тетя Катя: если вы не с молоком матери стали коверкать слова, значит вам еще проще будет переучиться. Здесь народ говорит, слава Богу, нормально. Вы же не хотите, чтобы только ваших дразнили в школе да на улице за то же гэ-канье?
Та научатца и наши у школе культурно разговаривать, никуда не денутца, если не захотят, шоб их дражнили.
А кто по-началу будет за них краснеть на школьных собраниях, м-м? Да и самих вас на работе на первом же партсобрании на смех поднимут за вашу такую речь. Вы же оба члены партии да, дядя Гаврюша?
Ну и шо с того, шо я член? Так мы никада и не выступаем на работе на о тех собраннях, мать их Там усегда есь кому горлопанить. Мы со старою тока и знаем, шо взносы о то плотим, та помалкуем. Тока ты ж, смотри, Полина, сама жеш не уздумай у о ту засрату партию уляпатца, не поддайся о тем гомнюкам. А то, как о то нас дурачков силком утянули, шо теперь сделаешь шаг у сторону расстрел
И он, многозначительно крякнув, посмотрел на родственницу. А она, поняв, что «дядю Гаврюшу» переубедить не удастся, поспешила закончить разговор:
Так, короче, ребята! Напишите оба на этих листочках следующее
И, заглядывая в какой-то свой институтский конспект, Полина Васильевна продиктовала родителям несколько предложений, веля отцу и маме расставить, кроме знаков препинания, еще и ударение над каждым словом.
Олька впервые в жизни видела родителей такими укрощенными, которые послушно, аки школьники сидели рядышком и старательно писали под диктовку учительницы. Отец в процессе отпускал шутки о каком-то «ликбезе» или, к примеру, о том, что если бы его сейчас увидел кто-нибудь из земляков Иногда он полностью погружался в роль нерадивого ученика и задиристо переспрашивал у Полины Васильевны, как звучит только что продиктованное ею слово, нарочито коверкая его. Баба Наташа с тетей Верой смеялись до слез, а дети с любопытством наблюдали за происходящим.
Впрочем, урок с Полиной Васильевной проходил и в самом деле так забавно, что пока родители писали диктант, Ольке со страшной силой тоже захотелось в школу: «Я тоже в школе буду шутить, как батя, чтобы все смеялись. Теперь я поняла-а, как надо шутить: надо пошутить, но самой даже не улыбаться, а терпеть! Но почему тогда баба Наташа с тетей Верой смеются и, когда мама про батю говорит не шутки, а ругает его? И почему тетя Вера смеялась, когда я у нее спрашивала совсем не смешные вопросы, например, про наводнение в Калинине или про то, как они тут без снега живут? Или почему баба Наташа вытаскивает такие красивые свои зубы и кладет их в стакан перед сном? Вот бы у нашей бабы Ариши тоже были бы такие прикрепляющиеся зубы Да и я, когда пойду в первый класс, чтобы не ходить, как Толька сейчас, без зубов, точно такие же зубы буду себе днем прикреплять, а ночью в стакан их ой, лучше под подушку спрячу Или почему, когда про немцев в Калинине спрашивала ну, что здесь такие же добрые немцы, как та тетенька-немка в Атбасаре, которая мне варежки подарила, а не как на картинках про войну в касках с автоматами или с гранатами ходят? Почему только она с этих вопросов смеялась? Может быть, можно смеяться не только с шуток, а просто, когда покажется что-нибудь смешное? Как правильно и лучше всего смешить?..» увы, чем больше она размышляла, тем больше заходила в тупик.
Тем временем Полина Васильевна, проверив диктант родителей, не скрывая удивления, похвалила обоих «ликбезевцев» за проделанную почти без ошибок работу. Отцом она прямо-таки восхитилась за его красивый почерк и за то, что тот в слове «ходатайство», в отличие от мамы, поставил ударение правильно на второй слог. Затем, на той же ноте весело и задорно, она обратилась ко всем, без исключения, присутствующим:
Итак, запомните, ребята! Все без исключения слова надо всегда произносить правильно, в том числе и не часто употребляемые в вашем обиходе, как, например: в словах «квартал» и «звонят» ударение следует ставить только на последний слог, понятно? И, начиная от бабы Наташи, заканчивая Павликом, «ребята» наперебой отвечали студентке-заочнице первого курса физмата:
Понятно, солнышко.
Та шо ж тут о то непонятного?!.
Канешна, родненькая, панятна
Ага, Полина Васильевна, мы поняли!
И мне и мне тоже понятно, да-да-да-а!!