Размышляя об этом, Иван не сразу услышал вопрос, который его друг Шура задавал ему уже в третий раз. Шура (по паспорту Александр Ротозеев) был другом Ивана, его ровесником, художником по призванию и по специальности. К превеликому сожалению, он был русским художником и жил в России, а потому распространённый стереотип о том, что художник должен быть голодным, прочно прилип к Шуре заказов на картины у него было мало, а потому и денег тоже не водилось.
Вот и сейчас Шура вопрошал:
Ну, скажи мне, Ваня, что есть искусство? Что мы понимаем под этим словом?
Искусство это возможность заявить о себе, посредством своего творчества. Это способ самовыражения, отвлекаясь от своих мыслей, ответил Иван, когда Шура спросил об этом в третий раз.
Ваня, стоп-стоп! Я не о том сейчас! Вообще ни разу ни о том! замахал руками Шура. Учитывая, что в руках Шура держал надкушенный бутерброд с колбасой, манёвры художника могли закончиться тем, что он лишился бы своей трапезы. Я о том, что есть искусство в современном мире. Все эти картины, книги и скульптуры Вот я, к примеру, рисую что-то, даже выставляться пробую, а толку-то? Ни копейки за свои труды не получил, признания тоже как не было, так и нет И что в итоге имею я от своего таланта? Шиш с маслом! Если б не случайные портретные заказы уже б от голода подох, как последняя собака на помойке, чёрт бы её драл! А ты о каком-то самовыражении мне толкуешь!
Закончив реплику, Шура перестал размахивать руками и сосредоточенно занялся поеданием бутерброда.
Слово «талант» не синоним слова «богатство», Шура. Скорее, даже наоборот. Люди творческие зачастую едва концы с концами сводят и вместо того, чтобы найти работу, за которую платят, продолжают заниматься творчеством, которое никому, по сути, и не нужно, произнёс Иван, задумчиво глядя в окно.
Шура доел свой бутерброд и, словно не слыша Ивана, продолжил:
Или вот ты, Ванька! Сколько ты уже пишешь этот свой роман? Пишешь всё, пишешь, а книги как не было, так и нет! Уже который раз переписываешь всё заново? Издательства тебя динамят, никому твоя писанина не нужна. И вот скажи мне, пожалуйста, это и есть искусство, что ли?!
Творческому человеку во все времена было тяжко и туго. Что тут поделаешь? Любой успешный человек в искусстве дело случая. Вот Скворечников стал известным художником, заказы на год вперёд расписаны, слава и богатство, всеобщее признание, женщины и прочая, и прочая А ведь он учился вместе с тобой, Шура!
Сказав это, писатель осёкся. Фамилия художника Скворечникова всегда действовала на Шуру Ротозеева как красная тряпка на быка. Вот и сейчас он поперхнулся праведным негодованием, а только что съеденный бутерброд едва не полез из него обратно.
Картины Скворечникова дерьмо! взорвался Шура. Я это всегда тебе говорил и ещё сотню раз повторю! Это дерьмо, а не творчество!
А Кадочкин? Он ведь тоже сейчас знаменит? спокойно продолжал Иван.
Про Кадочкина лучше вообще не вспоминай! и здесь был непреклонен Шура. Это ничтожество, которое не умеет держать кисть в руках, не говоря уже о том, чтоб написать что-то путное!
Здесь, видимо, съеденный всухомятку бутерброд снова дал о себе знать, потому что Ротозеев обвёл взглядом непримечательную квартиру Ивана (небольшую студию) после чего его взор остановился на холодильнике, стоявшем в углу, возле окна. Безденежный художник подошёл к холодильнику, открыл дверцу и ловко выудил из него бутылку с газированной водой. Отпив где-то треть бутылки (Шура всегда всё делал обстоятельно), он возвратил газировку на место, попутно осмотрев содержимое холодильника. Впрочем, не найдя там ничего, стоящего его внимания, Шура закрыл дверцу и направился к дивану. Стоит отметить, что мебели в квартире Ивана было немного диван, кровать, три стула, письменный стол, кухонный стол да книжный шкаф, заваленный книгами и рукописями. Непритязательный быт дополняли холодильник, электрическая плита, кухонный гарнитур и раковина. Холостяцкое жилище непризнанного писателя венчал цветок в горшке, одиноко стоящий на подоконнике и уныло торчащая у входной двери вешалка, на которой висели серое пальто и клетчатая кепка (верхняя одежда Шуры) и поношенная коричневая куртка (верхняя одежда Ивана).
Искусство должно кормить нас, потому как творческая работа ничуть не проще или легче любой другой работы, продолжил рассуждать Шура, завалившись на диван и сложив руки на животе. Почему строителю или булочнику общество платит за их труд, а работа художника или писателя никак не оплачивается, если, конечно, ты не какая-нибудь известная личность? Чёрт возьми, даже дворнику за его работу платят, а нам нет!