Хм-м, насупился на мгновение молодой царь, вот об этом-то я и хотел с тобой поговорить, Оседень.
Жрец внимательно уставился на своего собеседника, приготовившись внимать его речам:
Союзом правителей было принято решение тут Сам замялся, и Оседень начал догадываться, что родичу нужно было что-то от него лично. В общем, они предложили, чтобы ты возглавил военный поход на юг, выдохнул Сам и утер пот со лба печь в храме была изрядно истоплена.
Исключено! резко вскочил вдруг Оседень.
Но, послушай! Ты ведь действительно тоже довольно неплохой воин я тебя обучил всему, что знал сам. Да и люди тебя любят, они уважают каждое твое слово!
Как слово жреца, поправил молодой человек.
Да, но именно поэтому они пойдут за тобой все наши вои будут слушаться твоих приказов, ибо знают, что ты мудр! Ты нужен мне и Семиводью сейчас, как кам, военачальник, а не как жрец.
С таким же успехом ты мог бы предложить это и Порышу, либо Моску они тоже достаточно мудры, хоть и не имеют жреческого посвящения. Но поэтому-то им и легче будет взять меч в руки, тем более что в бою они даже лучше меня справляются. Я же жрец, я не могу взять меч и пойти убивать направо и налево!
Оседень, Моск с Порышем итак согласились идти в этот поход, но только при условии, что именно ты будешь его возглавлять, что ты станешь камом семиводского войска, слукавил царь, ибо на самом деле не получал подобного согласия от близнецов и даже не спрашивал сего у них.
Да что же, во всем Семиводьи не найдется ни одного достойного воина, который бы встал во главе?! негодовал молодой жрец, ибо даже и подумать не мог, что бы кто-нибудь решился предложить ему изменить своему уже сложившемуся пути.
Подумай над этим, Оседень, от тебя будет зависеть многое, взмолился Сам.
Я сказал свое твердое «нет» и менять своего решения не собираюсь! коротко отрезал жрец и, развернувшись, удалился в свою жреческую келью.
***Вчерашний разговор с Самом еще никак не уходил из памяти Оседня. Этим вечером он решил заночевать в доме своих сыновей, чтобы хоть как-то отвлечься от бесконечных раздумий. На самом деле дом этот принадлежал некогда самому Оседню, но после смерти жены он забрал обоих своих сыновей в храм, где продолжал воспитывать их и отправлял мальчиков лишь на зиму к Славену и его сестре Ильмере, где братья проводили время играя с сыном Славена. Несмотря на то, что Оседень обеспечил должным воспитанием обоих сыновей, они выросли все-равно довольно непохожими друг на друга, а порой даже и совсем казались полными противоположностями друг друга: старший, Сармат, отдавал большее предпочтение мечу, в то время как младшенький, Тур, был превосходен в верховой езде он словно сливался с конем в единое целое и, казалось, умел общаться с ним на каком-то мысленном уровне, ибо животное тотчас же исполняло то, о чем просил его Тур; в связи с этим Оседень неоднократно отмечал и то, что Тур являлся более дисциплинированным нежели его братец, который, хоть и был неплохим воином, но все же зачастую проводил время впустую, словно шалтай-болтай целыми днями разгуливая по улицам Кологарда и заигрывая с девицами. Когда же сыновья стали постарше и уже могли нести некую ответственность за свои деяния, то Оседень разрешил им переехать и жить отдельно в их старом доме, который самому Оседню спустя даже столько лет продолжал навеивать воспоминания о Зарине. А когда же он все-таки навещал своих сыновей, то всякий раз оставался ночевать в бывшей детской комнате, ибо его супружеская опочивальня всегда напоминала ему о любимой ладушке. Так и в этот вечер как обычно Оседень уже собирался отходить ко сну, подбросив маленькое поленце в огонь, как вдруг дверь спальни тихонько отворилась и в щели показалась голова Тура с кучерявыми темно-каштановыми волосами:
Отец, к тебе дядя Порыш пришел, сообщил безбородый юнец. Оседень приподнял брови от удивления:
Пускай заходит, что же ты томишь гостя?
В небольшую комнатку вошел статный мужчина средних лет, его распущенные светло-русые волосы покоились на его могучей груди, а стальной взгляд царского советника еще больше подчеркивал его сходство со своим братом-близнецом Моском. Порыш заключил старшего брата в крепкие объятия, ибо тоже с тех пор, как они с Самом вернулись из Севергарда, он еще не успел повидаться с Оседнем.