Рыжий тип, которого очень легко было опознать по приметам, запечатленным в романе века, а потому известным всем мало-мальски грамотным жителям самой читающей в мире страны, высунул голову из трещины того самого разбитого зеркала, оглянулся и чихнул, от той пыли, которую мы с вами заметили давно.
Впрочем, чихнул он совершенно бесшумно, даже ему не хотелось нарушать сон Ангела Смерти. Но скажу я вам, сделать это было не так просто, потому что Арес спал как убитый, а вот Демазу было вовсе не до сна. Он так же бесшумно, как и чихал, спрыгнул вниз на мягкий ковер, сразу же взглянул на книгу, которую заметил еще по ту сторону, на том СВЕТЕ, и теперь первым делом к ней устремился, словно какая-то сила могла ее у него отнять.
Демоны были всегда еще более тщеславны, чем люди, иначе бы они не поднимали всех своих восстаний, и на этот раз ни за что бы ни появились в мире, который не стал со временем лучше, это надо было честно признать.
И что же такое должно было еще случиться, чтобы он, несмотря на прошлые печальные события, признав, что работу свою тогда они исполнили не качественно, явился, чтобы исправлять старые ошибки.
Это коту Барсу хорошо, с того, что с гуся водя, он отшутится и отбрешется от любой собаки, а ему все-таки обидно было сознавать, что усилия были потрачены напрасно, или почти напрасно, и как они говорят иногда гора породила мышь. Правда, надо было честно признать, что роман века они миру все-таки подарили и рукопись спасли.
Он не заглядывал в книжные магазины, уж слишком приметен был и вовсе не хотел, чтобы его узнавали и бросались за автографами некоторые особенно пронырливые и эрудированные граждане, не нужна ему была эта шумиха. Он себя артистом, то есть шутом гороховым, не считал, и для него, как и для любого Демона, слово это было самым нехорошим, то есть ругательным, хотя в чем-то они с теми паяцами и родственны, но разве можно сравнить уровень? Это Арес может поправить свои очки, и разгуливать, где ему вдумается, ни один из тех самых знатоков не подойдет к нему близко, как только поймет, кто он такой. А те, кто ни черта не знает, и книжек таких не читал, у тех животные инстинкты срабатывают, они кожей чуют, что его надо стороной оббегать хотя бы ради своего сомнительного спокойствия, с ним же не все так однозначно.
Тогда и начнутся всякие недоразумения, выяснения, восклицания и ужасы, а ему не надо ничего этого. В их деле шумиха очень даже вредна.
Глава 6 Вот и встретились
Рыжий давно уже сидел в мягком кресте. Он держа книгу раскрытой на второй странице. Он не сомневался, что отыщет себя в этой Энциклопедии, но только вторым, именно после него.
Он снова покосился на мирно похрапывающего ангела. Но и это не так уж плохо, если не придираться к цифрам. Как некоторым хочется попасть в такие вот черные толстые книги, а их без спроса туда поместили.
Что же они там пишут о нем, эти исследователи их жизни и судеб.
«Демон безводной пустыни, демон убийца» словно строчку стихотворения, довольно противным голосом прочитал Демаз, и невольно узкая грудь его распрямилась, и задышал он чаще от важности и гордости за себя любимого.
Что правда, то правда, знают все-таки, хотя никаких сведений он о себе не давал, и даже в органах их ничего такого не было он точно проверял, там стараются не забивать свои умные головы всякими иллюзиями, и все-таки раскопали где-то исследователи его главные приметы и черты.
Он даже зауважал авторов этого творения, с которыми лично не был знаком пока, но всякое может случиться, если он был вхож на тот и этот свет, то жизнь их рано или поздно столкнет, тогда и можно будет продолжить начатый разговор.
Демон искуситель, но разве его вина, что люди порой так отвратительны, что часто приходится прибегать к этой крайней мере. Хотя он старается чаще обходиться если не красноречием, это снова по части кота Барса и самого Мефистофеля, то разными подручными средствами, оружие и косметика не так уж мало значат в его деле. И надо вам сказать, что это убивает часто не хуже, чем грубая физическая сила какого-нибудь громилы, зато как много способов и методов воздействия на вверенных им людей.
И он снова погрузился в воспоминания. Когда-нибудь он напишет самое увлекательное и полное руководство о том, как можно соблазнить, и увлечь. Но это потом, пока ему нужно было заняться конкретным делом, и от того, как он с ним справиться будет многое зависеть. Можно сказать, что это