Мальчик был бледнее полотна, серые глаза потемнели. Злобная гримаса исказила милое прежде лицо. Бертан силился развязать тесёмки ворота на рубашке, словно хотел сорвать что-то со своей шеи.
Отец Венсан с ужасом заметил, что ногти на детской руке удлинились и стали острыми.
Жослен! Крикнул старик. Беги и разбуди братьев, живо! Скорее идите в часовню, зажгите свечи и молитесь, пока я не приду за вами!
Молоденький монах, не помня себя от страха, кинулся исполнять приказание. А отец Венсан, опустился на колени перед лежанкой мальчика и, схватив его за руки, громко начал читать молитву. Глаза Бертана стали совсем чёрными и сверкали, словно угли, злобная улыбка кривила его губы. Ребёнок отчаянно пытался освободиться, острые ногти больно впились в руки старика. Волосы взмокли от пота, дыхание было обжигающе горячим.
Старик продолжал молиться, тело его онемело, спина нестерпимо ныла. И вот, дыхание мальчика стало тихим и ровным, погас страшный блеск в глазах, и отец Венсан с удивлением увидел, что острые ногти на руках Бертана, исчезли. Перед ним вновь был маленький мальчик, что мирно спал, словно и не было этого ужасного превращения.
В глазах настоятеля показались слезы радости. Старик тяжело поднялся с колен, изнемогая от усталости. Он заботливо накрыл ребёнка грубым шерстяным одеялом и поправил ворот его разорванной рубашки. И только сейчас, Венсан заметил, что так отчаянно пытался сорвать с себя мальчик. На его шее был странный кулон, искусно вырезанный из дерева. Крест, обвитый листьями платана, и монограмма «Ф. Л. Г.»
Отец Венсан впервые видел, что бы украшения выделывали из осины. Неужто для кулона не нашлось более благородного материала? Но, как бы там ни было, амулет надели неспроста. И кто знает, как повернулось бы дело, сорви бедное дитя это украшение. Старик вернулся к себе совсем разбитым, сердце его страдало от невыносимой боли. Бедный настоятель явно столкнулся с нечистью. Что же делать? Обитель, не место для приюта тёмных сил! Но, если рассказать всем, что он видел, несчастного ребёнка ждёт верная смерть. Кого остановит, что это всего лишь дитя? Настоятель не сомкнул глаз до самого рассвета, он отчаянно молил Господа, помочь ему сделать правильный выбор.
Наутро Бертан вновь был прежним, румянец играл на его щеках и мальчик совсем не помнил, что было предыдущей ночью. И случайно увидав покрытые царапинами руки старика, с жалостью прижался к ним щекой. Глаза Венсана Мареля наполнились слезами, вне всяких сомнений у подкидыша доброе сердце.
И старый настоятель благодарил всех Святых за чудесное исцеление. Не зря ребёнок оказался в обители, стало быть, это должно защитить его от страшного зла. И отец Венсан, ещё твёрже уверовал в разумность своего решения, оставить мальчика.
Настоятель скрыл от всех подробности страшной ночи. Ничего особенного не произошло, должно быть, бедняжка всего лишь, увидел страшный сон. Но молитвы развеяли ночной кошмар, хвала Господу. Да, надо бы окрестить мальчика, ведь никто не знает, успели ли его бедные родители провести обряд. Во время таинства, ребёнок был совершенно спокоен. Уж не привиделось ли Венсану Марелю страшное видение? Проклятая нечисть должна была бы проявить себя. После крещения, Бертан получил от настоятеля серебряный крестик, но снять с его шеи деревянный амулет, старик Венсан так и не решился.
Мальчик ничем не отличался от обычных детей своего возраста. Разве что, был молчалив и не по годам серьёзен. Да и скромный монастырский уклад вряд ли способствовал праздному веселью и шалостям. Бертан, с удовольствием возился в огороде, помогая брату Жослену. Учился стряпать у брата Готрана, и стоя на маленькой скамье, помогал помешивать патоку, брату Арману. Лишь в ночи полнолуния, настоятель, под любым предлогом, оставлял мальчика в своей келье и, не смыкая глаз до самого рассвета, молился. Убедившись, что малыш спокойно спит и ничто не превращает личико ребёнка в злобную гримасу, старик, позволял себе вздремнуть, сидя у его постели. Пожалуй, настоятель действительно ошибся. Какое счастье, что он не поднял тревоги и не стал причиной гибели невинного дитя.
Теперь, когда кто-нибудь из монахов отправлялся в деревню, продать сладости и пополнить запасы, обязательно брали с собой Бертана. Чего хорошего, что мальчонка, все дни напролёт сидит за высокой оградой, и дальше двора носу не высунет? Разве не славно прокатиться по лесной дороге и посмотреть на деревенскую ярмарку.