СЛУЖЕБНАЯ КОМАНДИРОВКА
«Встать грудью» обычно призывают
те, кто удобно сидит на заднице
Ему двадцать семь, старший лейтенант, командир взвода наведения ракетных комплексов С-125.
О том, что ему предстоит выполнять интернациональный долг, Виктор узнал за несколько дней до отправки.
Сначала с ним, как, впрочем, и со всем младшим командным составом ракетного дивизиона, провели предварительную беседу. Замполит говорил о возможном привлечении к заданию особой важности, после чего он подписал уже заготовленную бумагу о неразглашении.
Два следующих дня ушло на заполнение специальной формы, в которой надо было указать всю родню вплоть до седьмого колена и постараться вспомнить, где они были и чем занимались в лихие годины Отечественной и Гражданской. На следующий день их собрали в штабе, и провели разъяснительную работу с участием человека в штатском сотрудника ГБ.
Сначала выступил полковник, зам. командира дивизии по политчасти, рассказавший о сложившейся ситуации на египетско-израильском фронте, о поддержке израильской стороны Соединенными Штатами, о «Фантомах», «Миражах» и «Скайхоках», от налетов которых нам предстоит защищать простых феллахов, рабочих египетских заводов и фабрик, и остальное мирное население. Штатский, под пиджаком которого тоже проступали погоны не ниже майора, предупредил нас о строгой секретности предстоящей операции. Потом он заклеймил подлую сущность агрессора, приведя лозунг сионистских организаций: «Израильтянин, вот твоя родина от Нила до Евфрата» и предупредил об изощренном коварстве врага.
Как будто мы здесь евреев не видели,
услышал я за спиной голос Вадима Градова, лейтенанта, инженера-техника РЛС.
Штатский, словно бы буравчиками просверлил Градова взглядом, выдержал паузу, и четко произнес:
Не стоит недооценивать противника, а заодно и проводить ненужные параллели.
Когда они вышли из класса в полутемном коридоре они увидели устаревший запыленный плакат «Дружба навек» времен Хрущева.
Дружба навек!
Вот видишь, Вадим кивнул в его сторону, они еще 15 лет назад скорешились
Вадим нравился Виктору, он выделялся из всех какой-то уверенностью, независимостью взглядов и суждений. постоянно таскал с собой кучу книг, над которыми усердно корпел по вечерам.
Вообще инженеры это особый народ, привилегированный. Когда армейское начальство видело внутреннюю начинку новой техники, с кучами переплетенных проводков и сигнальных лампочек, в их мозгу никак не укладывалось, как во всем этом можно разобраться. Ну а сами инженеры, в присутствии армейских командиров так и сыпали терминами: диоды, триоды, тумблеры и более заковыристые в произношении детали. Конечно, армейские чувствовали себя при этом полнейшими нулями, и потому тихо ненавидели спецов.
А кому, скажите, может понравиться чувствовать себя дураком?
Потому армейское начальство воспринимало техников-инженеров, как неизбежное зло технического прогресса, обходило их стороной и во избежание казусов не загружало их ни строевой подготовкой, ни нарядами.
На чужом берегу
Погрузка на транспорт осуществлялась в строгой секретности в ночное время. Рядом с техникой и ракетами были оборудованы места для отдыха рядового состава.
Это потом уже их сменщиков везли на комфортабельных лайнерах по загранпаспортам, как технических специалистов, а им, первым досталось по полной.
Несколько суток в духоте и жаре, в условиях приближенным к тюремным. Только ночью людей выводили на палубу подышать свежим воздухом и освободить трюм от продуктов жизнедеятельности.
Вадим, я и замполит Непорчук стояли на палубе, опираясь на борт, и смотрели на переливающиеся в лунном свете волны.
Нате, кушайте заразы! услышали мы за спиной. Это с размаху выплеснул за борт ведро нечистот рядовой Рябов.
Это ты кому? строго спросил замполит.
Акулам империалистическим, кому же еще, ответил тот, ведь мы же поди в Средиземном?
Где мы, это не твое дело, а вот про акул империалистических ты правильно выразился. Вот как прибудем на место, мы им еще не так подговним, и замполит хохотнул вслед своей, на его взгляд, удачной шутке.