Так кого же мы будем грабить, Саймон? спросил Майкл с такой непринужденностью, будто бы речь шла о прогнозе погоды.
Надо заметить, он и сам удивлялся своему бодрому голосу, которого у него отродясь не было.
С маниакальным блеском в глазах Саймон ответил:
Мы будем грабить гробовщиков.
А почему именно гробовщиков? спросил Майкл. Хотя, подожди, Саймон, не отвечай, кажется, я сам знаю ответ.
А ну-ка
Я как раз вспомнил, с каким воодушевлением ты смотрел на Механика, когда тот рассказывал о гробовщиках с их подземными склепами, где захоронено множество скелетов, чьи кости можно обналичить.
Молодец! воскликнул Саймон.
Видимо, подумал Майкл, Саймон, как и он, закинулся контраслипами.
Саймон закурил сигарету с ромом и стал говорить:
Гробовщики великолепны. Они доказали непросвещенным, что ад существует, поместив в свои подземные оссуарии накаченных амфетамином бульдогов так называемых псов Ада, описанных в пандетерминистких учениях. Именовать свои денежные запасы адом, заставляя суеверных воров обходить эти места стороной? Это самая гениальная идея на свете ведь в этом мире несуеверных воров не существуют. Единственные здесь несуеверные воры это электромагнаты и гробовщики. А теперь и мы. В этом и состоит наше преимущество перед остальными. Отсутствие принятых в обществе предрассудков делает нас в борьбе с этим обществом практически неуязвимыми.
Майкл кивнул. То, что их ограбление будет нести ломающий стереотипы характер с неким антирелигиозным оттенком, внушало ему особую воспаленность чувств по отношению к себе, по отношению к ней, по отношению к окружающем его реалиям.
Но
Разве воспаленность чувств приводила его хоть раз к чему-то настоящему? Он решил задать вопрос, пришедший в его голову сразу после того, как Саймон заговорил об ограблениях.
Как мы это все провернем?
Саймон удивился не было понятно, искреннее ли его удивление или, как обычно, наигранное.
Что? Я думал, ты мне расскажешь об этом.
Я?
Да, Майки, ты. Из нас двоих ты единственный, кто смог своровать что-то стоящее
Саймон указал на золотой пистолет, лежащий на подоконнике. Теперь понять, что это пистолет, стало практически невозможно от него осталась только рукоять, которая могла принадлежать чему угодно, но только не оружию.
Благодаря тебе мы сейчас находимся в мотеле, а не ночуем на улице в грязной луже Блэк Кантри, добавил Саймон.
То, как пистолет оказался у нас всего лишь банальное везение, счастливая случайность, отмахнулся Майкл. У меня даже не было никаких планов по его краже, просто безумный порыв, и все.
Ну вот. Очередной безумный порыв и мы будем купаться в костях униженных, потратим их на лучшие наркотики мира.
Майкл состроил грустную мину. После путешествия в ад наркотики в одно мгновение перестали казаться ему путеводителем в неизведанные участки разума. Тут же он ощутил пульсирующую боль в районе лба он не преминул связать эту боль с последним приемом наркотиков, что лишний раз убедило его в том, что в этой жизни ему пора прекращать баловаться интересными субстанциями.
Так нельзя, возразил Майкл. Нужно составить план. В этот раз везение, как и любая другая случайность, может обойти нас стороной.
Саймон закатил глаза.
Эти склепы никто никогда не грабил. Поэтому никто не будет их охранять. Уверен, что гробовщики уверены, что мнимой божественной силы достаточно для сохранения постчеловеческих активов.
Майкл поджал губы. Тот факт, что Саймон назвал кости «постчеловеческими активами», заставил его подумать, что Саймон все еще не отошел от наркотиков.
Об этом он решил не говорить, сказал лишь:
Гробовщики не настолько глупы. Их костницы наверняка охраняют, и охраняют довольно плотно кто-кто, а гробовщики могут обеспечить постчеловеческим активам наилучшую охрану.
Псы Ада вот наилучшая охрана. Страх вора спуститься в Ад лишь это делает гробовщиков богатыми.
Майкл решил не спорить, потому что ему в голову пришел новый вопрос, не менее напрашивающийся, чем предыдущий:
Ты хоть знаешь, где эти склепы находятся?
Саймон не повел и бровью.
Я выучил наизусть карту Сингрипакса
Сомневаюсь, что склепы были отмечены на карте Элиаса, перебил Майкл. Я