А это еще что такое?! гневно закричала мать Насти.
Наверно, ваш сюрприз, не сдержалась Настя.
Настя, а ну, молчи! крикнула на нее мать. Мы тебе добра желаем! А это что-то из ряда вон выходящее!
Крики доносились все ближе. В огромном помещении ресторана еще никого не было, как было и задумано. Но крики людей она не заказывала!
Подождите здесь, я пойду разберусь, ответил Павел Севастьянович, и пошел своей уверенной походкой туда, откуда все громче доносились крики. Сегодня он не брал с собой охрану, желая побыть с семьей наедине. И уже об этом жалел, пытаясь связаться с ними по телефону. Но связь была заблокирована. Он с раздражением отметил, что все идет не по плану.
В помещении было темно из-за тяжелых длинных портьер, сквозь которые едва-едва пробивался дневной свет. Только благодаря тому, что окна были большими, можно было что-то разобрать.
Стоять! услышал он на арабском за спиной.
Этого еще не хватало! успел подумать он, чувствуя, как к его спине прижали ствол. Что тут, черт возьми, происходит?! взревел он, оборачиваясь.
Но это было зря. Потому что тот, кто держал его на прицеле, явно нервничал и машинально выстрелил. Пуля прошла сквозь легкое, не задев сердце, и Павел Севастьянович почувствовал, как подкашиваются ноги, а что-то жгучее пронзило его грудь.
Криков становилось все больше. Автоматные очереди были близко. Но он уже не понимал, что происходит, потому что терял сознание.
Мать с Настей от страха замерли под столом. Они были в самом дальнем углу ресторана и пытались спрятаться за массивными длинными шторами. Им это удалось, какое-то время люди с оружием их не замечали.
Как позже выяснилось, какой-то сын олигарха решил отомстить своему отцу за то, что тот не благословил его брак и лишил всего состояния. Он решил навсегда испортить жизнь и репутацию своему отцу, поэтому взял в заложники всю его гостиницу. По дороге были непредвиденные обстоятельства, и его обкуренные братцы по оружию стали стрелять, куда не лень. От чего только усилилась паника, крики и ругань.
В общем, ситуация выходила из-под контроля. Охрана зажимала их со всех сторон, и им удалось скрыться в зале ресторана. Он знал, что сегодня здесь пусто, потому что зал заброниван до вечера, но не знал кем. И когда им на встречу вышел мужчина в солидном костюме, он с опозданием понял, что кто-то из его парней уже выстрелил.
В нем смешались гнев, ненависть, горечь, недоумение, негодование, возмущение, злость. А сделать было уже ничего нельзя.
Он плохо помнил, что было дальше. Только то, что крики нарастали, стрельба тоже. Контролировать обкуренных парней он уже не мог.
Черт, связи нет! дерганным голосом верещала тихо мать Насти. Что за уроды?
Тихо, шепотом говорила Настя. Давай сидеть тихо. Видишь, они не в себе и стреляют куда попало.
Да вижу я, чуть ли не ругаясь матом, дрожащими пальцами она пыталась спрятать телефон в сумочку. Как они вообще тут оказались?
Этого мы сейчас явно не узнаем, ответила Настя.
У нее было хорошее качество характера в критических ситуациях сохранять здравый рассудок и четко принимать решения. Так и сейчас она спрятала всех за дальний столик, едва догадавшись, что это могут быть за крики.
Ее мать всю трясло, Надежда Никитична тоже побелела как полотно, но вела себя тихо. А Настя внимательно изучала ситуацию.
К выходу незамеченными пробраться не удастся. Уйти через кухню единственный вариант, но до дверей достаточно далеко. Надо придумать, что можно сделать.
Так шли минуты. Отец не возвращался, и Настя предполагала, что выстрелы дошли до него, и он может быть ранен. Сейчас она соблюдала кристальное спокойствие. Переживаниям нет места. Нужно вытащить мать и Надежду Никитичну. Только это ее волновало. О себе она сейчас не беспокоилась.
Прошло полчаса. Крики давно прекратились, были слышны только стоны раненных людей. Террористы рассредоточились по разным углам. Дойти до кухни уже было невозможно. Они разбрелись везде и вскоре заметили их троицу. Пришлось выходить с поднятыми руками и сесть в центре зала на полу и ждать.
Люди с оружием говорили на непонятном языке. Страх переполнял всех вокруг. Было тихо.
Что же с нами будет? причитала то и дело мать, тихим шепотом, стараясь, чтоб ее не слышали террористы. Они уже итак пару раз на нее косились и многообещающе трясли своими автоматами. Она была в ужасе. Как вообще такое могло произойти? И с ней?!! Такой властной непоколебимой женщиной, перед которой всегда и везде открывались только самые лучшие двери!