Ма, что это? спросил Колька.
Не знаю! удивленно произнесла Маша.
Окна в квартире были открыты и, несмотря на то, что жили они на седьмом этаже, отчетливо было слышно весь разговор, который помогал спорящим выяснить, кто из них лучше.
Девушка орала на мужчин, что они все скоты, что никто ее не может удовлетворить. И так откровенно рассказывала у кого какой мужской инструмент, что Маша сначала закрыла уши ладошками, затем побежала и быстро захлопнула окно.
Ма, почему в Питере много пьющих женщин? спросил Колька.
Не знаю, может в городе такая мода? предположила Маша.
Прикольно, и бабушки и девушки пьют! Вот бы им наших деревенских мужиков для компании! засмеялся Колька и накрыл голову одеялом.
Маша еще долго смотрела на высокие потолки и переживала за всех женщин города Питера. Она даже немного завидовала им, что они могут так прямо высказать этим мужикам, как их ненавидят. Но только было обидно за то, что питерские девчонки были похожи на деревенских пьянчужек. Да еще эта мусорка!
«Как можно из нее что то есть? думала Маша и вздыхала. А может быть в Питере работы нет? ужаснулась она, представив, как сама ест из мусорки, да еще кормит оттуда Кольку. Завтра же куплю газету с объявлениями и буду искать магазин, чтобы взять его в аренду, пока не закончились Валины деньги», твердо решила Маша и перевернулась на другой бок.
Глава 4
Конечно же мы сегодня подъедем! кричала Маша в трубку телефона. А как к вам добраться? Подождите, записываю, метро Гражданский проспект, ул. Светличная. Все, записала, спасибо! Да, документы, что сестра предприниматель, взяла. Хорошо, копию паспорта обязательно возьму.
Ну что мам, нашла магазин? спросил Колька, отрываясь, от ноутбуку, который привез с собой.
Да, слава Богу, думала, что не найти нам по такой цене, как тетя Валя приказала.
Ма, смотри, мне еще схему метро сунули на календаре, когда я за газетой ходил. Вот метро «Гражданский проспект», видишь. Вот, наверное, наше метро «Василеостровское». Смотри, вообще рядом, десять остановок, рассматривая календарик, произнес Колька.
Сыночек, чтобы я без тебя делала! обняла сына Маша. Ты у меня такой взрослый, такой умный. Еще умнее будешь, когда в питерской школе учиться начнешь. Я твои документы сегодня отнесла в ту школу, что Фатима показала. Очень мне там понравилось и учителя хорошие. Жаль, что в школе места укомплектованы. Я бы с удовольствием в ней работала.
Мы же обещали тете Вале, что магазин ей откроем, мы же теперь бизнесмены, ма! Ты в магазине будешь работать, как тетя Валя, какая школа?
Я на будущее просто узнавала, опуская глаза, произнесла Маша.
На следующий день Маша с Колькой поехали с документами в торговый центр на Светличной улице. Они с пересадками добрались, наконец, к торговому центру. При этом вышагивая ни один километр по широкому проспекту от метро к магазину.
«Боже, как же мы будем тащить эти огромные сумки!» думала Маша, подходя к многоэтажному дому, на первом этаже которого был Торговый центр.
Здравствуйте, а какой магазин сдается в аренду? спросила Маша.
Зайдите в бухгалтерию, там все скажут, ответила ей модельной внешности молодая женщина с длинными прямыми волосами.
Маша быстро прошла в указанном направлении, по дороге рассматривая различные отделы с товаром, в которых люди имели «нужду и потребность».
Когда она в бухгалтерии рассказала, откуда прибыла. Бухгалтер подскочила и бросилась обнимать Машу.
Не может быть! закричала бухгалтер. Я сама из этой деревни. Меня зовут Надежда Михайловна.
Маша на нее уставилась, потому что эта женщина была явно не из Михайловки. Маша ее там никогда не видела.
Я родом оттуда, вы меня, наверное, не помните! Вы тогда еще не родились. Я сорок лет живу в Питере, замуж здесь вышла после института.
А? протянула Маша. А Смирновых вы знали?
Не помню уже. Смирновых, Смирновых, повторяла бухгалтер, стараясь заставить память напрячься. А я была Сидорова в девичестве, но наших в Михайловке уже никого не осталось.
Сидоровых у нас в деревне много! обрадовалась Маша. Может это ваши родственники? Тетя Лида, тетя Света, тетя Ира, они все Сидоровы.
Нет, это, наверное, уже другие Сидоровы. Я родителей в Питер сразу из деревни забрала. Здесь и похоронила. А в семье я была единственной дочерью. Но ладно, давайте документы, землячка, я буду вас оформлять. И не беспокойтесь, я поддержу вас в этом большом городе.