Гранквист остановил лошадей неподалеку от Трезубца, привязал вожжи к коновязи и помог матери спуститься.
Ховасора протянула к солнцу руки, покрывшиеся на высоте мурашками.
Вот она живительная сила, яркая, светлая, дарующая жизнь, а не пустынная, одинокая, безжизненная. Как можно верить в Лунного Бога и не верить в Бога-Солнце? Лунный Бог мертвец с пустыми глазницами. Ах, и кто придумывал название этой Скале, кто в своем уме назовет такую красивую скалу скалой Мертвецов?
Ховасора тряхнула волосами и потянула сына вниз. С правой стороны Скалы Мертвецов была лестница скорби, по которой возносили умерших королей, а с левой, пологий спуск. По нему-то мать с сыном и спустились к морю.
Редким людям можно говорить правду, сказала Ховасора в продолжение прерванного разговора, нарушая молчание.
Женщина зачерпнула в ладони воды и с радостью посмотрела как бликуют на волнах солнечные лучи.
Королей и царей нельзя обманывать, это запрещено. Если ты нарушаешь законы, ты становишься преступником, изгнанником. Но человеку не прожить вне закона. Услышав нашу историю, гаялы сочли бы нас искателями приключений, не достойными внимания. Нас бы тут же отсортировали в корзину личностей с сомнительным прошлым, и мы бы никогда не отмылись бы от этой грязи.
То есть, они бы сочли нас теми, кем мы являемся на самом деле, мама?
Ховасора брызнула на сына водой и рассмеялась. Она выпрямилась, ее тонкую, еще девическую, фигурку обтягивало белое платье, черные волосы летели на ветру, как стая галок. Ховасора прикрыла счастливые глаза рукой и ответила сыну:
Я родилась дочерью поварихи и конюха, но погляди на меня теперь я королева. А это значит, мой сын, когда я родилась, я уже была королевой.
Гранквист молчал.
Ты родился сыном царя и наложницы, тебе грозила участь слуги алтаря предков, но погляди, кем ты стал наследником короля гаялов. Если ты станешь королем, значит, ты был им рожден.
Ты ждешь ребенка, мама? спросил Гранквист.
Так и есть, Ховасора положила руку сына на живот, в котором скрытая от чужих глаз таилась жизнь.
Твой ребенок будет сыном короля, он будет королем, а не я.
Ховасора обхватила руками шею сына и, крепко прижав к себе, зашептала:
Нет, Гранквист, ты будешь королем, коли того захочешь. А мой ребенок будет тебе младшим братом или сестрой. Ты полюбишь его.
Гранквист отстранился от матери и посмотрел на бегущие строем волны. Ховасора положила руку на спину сыну и проговорила:
Старший сын царя Хавасар был рожден царем. Но он уже никогда им не станет.
Ховасора зашла в воду, юбка намокла и льнула к ногам, мешая двигаться. Королева вынула из корзины лилии и опустила их на волны. Цветы, покачиваясь, стали уходить от берега.
Хавасар был благородным человеком, такого я больше никогда и нигде не встречала. Он был суров и нежен, в его душе сочеталась любовь к жизни и презрение к себе, он был щедр к другим, но скуп, когда дело касалось его самого. Знаешь, он был из тех людей, которые видят в предметах и людях больше, чем те содержат. Такие люди как Хавасар беспомощны, потому что ничего не могут сделать ради себя, только ради других. Они считают, что не достойны усилий. Зачастую их жизнь подвиг, а смерть поистине прекрасна.
Он был щедр ни к каждому, мама.
Верно, он считал, что если он не может жить ради себя, то человек, ради которого он будет жить, должен быть необыкновенен.
Почему он считал нас необыкновенными?
Тебя интересует, почему он нас спас от бабки Сахили?
Гранквист кивнул.
Хавасар был единственным сыном царя Сахора, его мать Авара родила царю одного сына и восемь дочерей. Эта ленивая корова, родив девятерых детей, ушла на покой объедаться засахаренными финиками и лущить шкурки бананов. Цари издревле заводят себе любовниц, жена предназначена для дела, рождения наследника, а наложница для удовольствий. Меня взяли от матери в 14 лет, уже тогда я выделялась среди сверстниц красотой.
Красота сама по себе не может сделать женщину счастливой, но она открывает больше возможностей. Тебе, мой сын, я бы посоветовала держаться подальше от женской красоты, особенно от красоты златовласой принцессы, но чует материнское сердце, мои советы порядком запоздали. Ховасора сделала паузу, но Гранквист, не отрывая глаз от матери, внимательно слушал.