не похожи на них и имели другой цвет кожи. Будучи бесжалостным в схватках я пират и убийца, отстаивал их права и не щадил их, но не моего врага.
Еще лет через пять, спасаясь бегством от мести французов и англичан, когда от многочисленного отряда оставались единицы воинов, захватив небольшое военное суденышко темной ночью мы двинулись к берегам Мексики.
И тут я увидел ее в открытых водах окена. Не смотря на флаг я узнал бы ее из тысячи фрегатов. Моя» Морена»!. Не смотря, что нас на борту захваченного нами судна было семнадцать человек, я немедленно решил, что если суждено умереть, то умрем красиво.
Сблизившись с «Мореной», я приказал залпом дать несколько выстрелов из всех орудий по правому борту и итди на абардаж. Силы были неравные. Но каждый из моих краснокожих воинов один, стоил их десятка. Выбрасывая за борт «бледнолицых» одного за другим, остальным, что делают дить велено было перебираться на наше судно. Ребята оказались сговорчивыми, или просто очень хотели жить.
Новые воины» Морены» полностью владели ситуацией и хоть не были обучены морскому делу, справились со всем и вскоре я взял нужный курс Тысяча чертей! Мой судовой журнал словно ждал меня, желая чтобы я вписал туда пережитое за время разлуки с судном.
Больше я не расставался с ним и всюду носил его с собой. Даже примкнув в Мексике к повстанцам, чтобы бороться с ними за свободу.
Однажды в одной из материковой баталий я подобрал раненого из лагеря неприятеля, лицо которого мне показалось знакомым. Корчась от боли бедняга узнал меня первым прошипев удивленно: Капитан?
Это был тот самый голландец, что переводил слова внука Рыжего на Рапануи.
Удивленный тем, что я на другой стороне, после того, как ему была оказана помощь, он поведал мне многое.
Каналья! Оказывается перед самым отплытием судна, когда на «Морене» Лойе поднял якорь Киро каким то образом удалось выбраться из трюма. На глазах изумленных французов она прыгнула за борт и поплыла к берегу. Французский капитан видимо спешил и не стал отдавать по поводу ее никаких приказов. Команда на берегу особо не выразила радости по поводу ее спасения, считая чернокожую красавицу, причиной всех бед.
Судьба каждого из членов сложилась по разному, большинство ушло матросами на английском торговом судне. Большая часть готовила план захвата какого нибудь судна, чтобы достичь Огненной земли и стать частью банды Сильвера, а некоторые, как он стали служащеми английского военного флота, чьи корабли атаковали порт и стали на материке хозяевами новой жизни. О судьбе Киро ему ничего не известно, знает только что из порта она ушла с двумя полинезийцами.
Встреча с голландцем перевернула мою жизнь, я понял, что не хочу убивать, не хочу грабить, не хочу быть не за белых, не за краснолицых, тысяча чертей мне наплевать, что делят между собой европейцы, рванувшие сюда в Новый свет за счастьем. Я хотел этого счастья, но с Киро и только с ней и отдал бы сейчас все, чтобы она оказалась рядом
Утром следующего дня раненый голландец позвал меня и сказал, что в Полинезии англичане нашли особый камень, что на Рапануи зовут» белой змеей» Оказывается у этого камня уникальные свойства и на этом можно хорошо заработать и что он передал письмо через английских моряков, что следовали в Европу письмо одному влиятельному знакомому в Голландию. Ответа правда придется ждать не меньше года, но если у него все получится, то я в доле и вскоре стану лоцманом целой эскадры к берегам Рапануи.
И я решил, что искать Киро на материке- это все равно, что искать иголку в стоге сена, тем более голландец не помнил названия того места, в котором видел ее в последний
раз. Я решил закрыть глаза на настоящую человеческую резню, что творилась повсюду в
Новом свете и посвятить себя великим научным открытиям, к которым готовил меня голландец, который, как и я завязал с войной. Выходя в океан с немногочисленной командой на» Морене» я занимался рыбным промыслом, продавая улов людям любого цвета кожи и изредка посещая уютный домик своего компаньона я ждал своего часа.
Ждать пришлось долго. Очень долго!!!
1 Марта 1722 года от рождества Христова. Китобой Серхио Рамос, ваш покорный слуга причалил к берегу и немедленно был извещен своим другом Яном, что корабли капитана и путешественника Якоба Роггевена в порту и ждут своего лоцмана.
Со слезами на глазах я поднимался на красивейшее судно с белоснежными парусами, держа в руках судовой журнал» Морены». Я чувствовал себя причастным к чему то величайшему, но совесть моя сопротивлялась и внутренний голос твердил: Ты обещал, что не будешь наносить Рапануи не на какие карты!