Территория Творчества - Девять Жизней. Восьмое чудо стр 12.

А я тебе, почти уже, не друг,
Почти не враг, почти, что посторонний,
Все, как-то вычеркнулось вдруг,
Свернув на путь, почти, односторонний.

Почти не злюсь, почти, что отвечаю,
На зов души, что был почти сильней,
Чего пока ещё не знаю
Почти не стало тех огней.

Сердец, слетающих с катушек
И я без этого с вчера,
Почти  без скомканных подушек,
Почти  уснувший до утра.

Почти  не спавший между снами,
Почти что  радостный потом,
И не  почти что  вечерами,
Забывшись предрассветным сном.

Почти  наверно, чей-то вдруг,
Почти живу, почти, что знаю,
Что я тебе  почти что  друг,
Почти что  враг, почти что  забываю

Не бывает людей без ошибок,
как без красок людей не бывает
и, наверно, нехватка улыбок,
нам другое совсем объясняет.
Что, порою, лежит на ладони,
но не видим, мы заняты всем,
кроме тех, кто досадливо стонет,
наблюдая неискренний смех.
Наблюдая погасшие чувства,
что вчера были ярче огней
и, наверное, им даже грустно,
от пустот убегающих дней.
От зияющих дыр там, где сердце
неустанно стучало с другим,
а теперь незакрытую дверцу
разбивает ветрами Бог с ним
И с душой, и с улыбками всеми,
и вообще, что желаем всегда,
убегая от собственной тени,
забирая ее навсегда.
Не заметив открытых улыбок,
забываем в заботах о тех,
состоящих из сомна ошибок,
как и краски у них не для всех

Я не люблю, когда стирают,
из сердца, из души, из жизни,
как-будто пятна вытирают
и в этой странной укоризне,
я должен снова понимать,
внимать истериками и верить,
но вы подтерли вашу (цензура),
захлопнув перед носом двери

Прекрасный вид, отличный ход,
всего-то дел и всё спокойно,
но и у веры есть предел,
коль скоро, трудно в ней достойно,
любовь нести, пройти весь путь,
не уронив ее ни разу,
пускай ночами не уснуть,
пускай не всё, не много сразу.

Но сохранить простой очаг,
открытых, искренних мгновений,
нахмурю бровь и выбив такт,
забуду ложь прикосновений,
всех тех, кто плохо меня знают,
открою новый холмик в тризне,
я не люблю, когда стирают
из сердца, из души, из жизни

И от любви бывают слёзы, как объяснить? Ну чтоб понять:
Все ваши планы и прогнозы, вдруг стало есть с кем разделять
Мечты, желания, надежды, вдруг превратились в общий дом.
Который, одинокий прежде, вместить их мог с большим трудом.
И эти слёзы не от горя, не от вселенской пустоты,
А в осознании, что горы по пояс стали, если ты,
Спокойно, искренне с душою, способен разделить себя,
Без тех распятий над собою, что были если не любя,
Влачить свой крест, куда  не важно, раз невозможно нужным стать,
Не говорите мне вальяжно, что вам на это наплевать.
Когда нет сил и их остатки лежат без чуткой теплоты,
Без той единственной  «палатки», нас защищающей Мечты,
Опять останутся мечтами, не воплотившись в коий раз,
Но если вдруг не то с глазами, то значит, кто-то любит нас..

Мы так живём, мы так привыкли, создав свой собственный острог,
Который мысленно воздвигли, вокруг себя Не каждый смог,
Его разрушить и расстаться с воображаемой тюрьмою,
Пытаясь заново верстаться, поспорив образно с судьбою,
Сменив затертую, уже, рубаху субъективных мнений,
На скромный облик в неглиже, души уставшей откровений
И от советов, и от споров, и с ними связанных тревог,
Забыв про этот чертов ворох, перешагнувши за порог,
С счастливой искрою в глазах, освободившись, пусть не сразу,
Преодолев безумный страх и с ним сомнения заразу,
Стать тем, кем создан изначально, каким явился в этот мрак,
Оставив гонку к идеально, поскольку идеал и так

Я твоя женщина, ведь я твоя Весна,
Я нежности твоей катализатор,
Я покрывало мягкое для сна,
Желаний потаённых провокатор.

Я твоя женщина, я та, кто верно ждет,
Твоя стена и щит одновременно,
И ты уверен  уж она то не уйдет,
А если вдруг Вернется непременно.

Я твоя женщина, которую любить,
Не можешь, хоть и честно ты пытался,
Но бросить насовсем и позабыть,
Не смог, а видит Бог  старался.

Я твоя женщина  твой личный талисман,
Твой амулет от холода и стужи,
Твоё лекарство от случайных ран,
И та, которой бесконечно нужен.

Я твоя женщина  наркотик для души,
И твоя совесть, что оберегает,
Я словно звездочка среди ночной тиши,
К тебе под веки в сон твой проникает.

Я твоя женщина  одно твоё крыло,
Из разноцветых необычных перьев,
Второе у тебя произросло,
В нем все оттенки черного и белого.

Я твоя женщина, что ночью у икон,
Смотря на образа молитвы шепчет,
Храни его и до земли поклон,
Храни его он лучше всех на свете.

Я твоя женщина. Не будучи твоей.
Твоя Весна, Зима и Лето, Осень.
И как заливистый влюбленный соловей,
Я женщина, что в сердце тебя носит.