Вилле кивнул в выводах Сенджи была вполне ясная логика.
Люди любят развлечения, продолжила Сенджи и указала на торговые палатки. Дешёвую выпивку, которая бесплатна после пятого стакана правда, то, что после пятого стакана они уже еле стоят на ногах и ничего не соображают, являясь отличной добычей для карманников, люди предпочитают не понимать. Жирную и сладкую еду. Не очень пристойные конкурсы. Дрыгающих голыми ногами танцовщиц, к которым, разумеется, ручки не протянешь, потому что по рукам надаёт жандарм, но зато руки можно протянуть к другим, которые к вечеру вылезут ну, ты представляешь, о ком речь Довольные дети ещё две недели не будут канючить и ныть. Довольные женщины накупят всякой чуши и наслушаются комплиментов от торговцев. А те сделают сегодня месячную выручку. Карнавал для всех хорош. Почти для всех.
Ты такие мероприятия не любишь, сказал Вилле.
Не люблю, согласилась Сенджи. За Стеной я покажу тебе, почему. А сейчас пойдём быстрее кажется, это вон тот вот навес
Они миновали палатку, где на вращающейся вокруг своей оси подставке горели разноцветной сладостью прозрачные и яркие, как драгоценные камни, леденцы на палочках, оккупированную детьми так плотно, что удивительно было, как это они ещё не снесли всю витрину; пышущий паром агрегат из стекла и железа, в округлой чаше которого продавец возил длинным деревянным черенком, наматывая очередную порцию сахарной ваты; широкий наклонный лоток с похожими на пчелиные соты ячейками, где лежали конфеты; огромную дубовую бочку-прицеп, с которой продавали барбарисовую шипучку. У бочки Вилле задержался и купил два стакана шипучки тёмно-красная пузырчатая жидкость мигом обожгла руки холодом сквозь ставший влажным от конденсата картон. Сенджи от угощения не отказалась было жарко. Смяв пустые картонные стаканчики и выбросив их в урну, Вилле мимоходом пожалел о том, сколько северного леса уходит на такие вот одноразовые стаканы, но Сенджи снова сказала: «Пойдём» и стремительно зашагала вперёд как Вилле уже увидел, к белому холщовому навесу, на котором были изображены, как герб какого-нибудь эксцентричного дворянина, калач и перекрещенные рогалики.
Хоурмен! позвала Сенджи человека за прилавком, который стоял к ним спиной.
Человек был немолод пышные, забавно всклокоченные седые волосы, очки с толстыми стёклами, нос в красных прожилках и морщины, разбегающиеся от улыбки. Он узнал Сенджи и радостно кивнул, вытирая испачканные то ли мукой, то ли сахарной пудрой ладони о полотенце. От корзинок на прилавке шел пряный тёплый запах. Вилле показалось, что за спиной человека он увидел маленький разборный столик, где стояли такие же корзины, только накрытые тканью, и даже угольную слабосильную печку из тех, что, как ручную тележку, возят с собой на ярмарку все продающие уже готовую выпечку и супы лоточники. Для приготовления еды на месте требуется что посерьёзней. Вот только мало кто будет покупать горячие сдобы в такой жаркий день. Может быть, вечером Но тут же, на глазах Вилле, сперва один, а затем ещё трое празднично разряженных гуляк разобрали по кусочкам яблочный пирог со сливками, а потом стихийно возникла и так же стихийно схлынула очередь из болтающих мальчишек, унесшая с собой почти все коржи с мёдом. Жара, похоже, аппетиту не помеха. Во всяком случае, у тех, кто не успел позавтракать дома и в ответ на все запахи живот Вилле заурчал не хуже пресловутого льва. Завтраки Вилле всегда игнорировал, просто пил чай или воду, но это он ещё и подражал дедушке, сам того не осознавая или, возможно, это у них было семейное, не столько привычка, сколько определённая потребность организма, точнее, её отсутствие. Жан-Жак твердил, что не завтракать вредно, Марк говорил, что это просто грустно, но Вилле, как и дедушка, предпочитал лучше плотный обед и такой же насыщенный ужин. Потолстеть им обоим не грозило тоже семейное. Однако сейчас вдруг очень захотелось есть.
Здравствуй, хулиганка, добродушно сказал Хоурмен подошедшей Сенджи. А этот скромный молодой человек с тобой? Он выводит животом такие рулады, что королевский оркестр умер бы от зависти, не говорю уже об этих фальшивящих бездарях там, у помоста С чем бы вы ни пришли, я рад вас видеть. Вот, возьмите-ка по рогалику, или по куску пирога, или мясную закрутку Проходите, садитесь, тут у меня как раз две табуретки. Только осторожней печка.