А что с Геннадьичем? все же задал один вопрос Николай.
А что с ним? пожал плечами Мастер, с ним все будет в порядке. Проспится, и будет уверен, что отравился собственной самогонкой; что всякие зеленые морды и кровавые клыки ему привиделись вместе вот с этим.
Саша поднял на уровень глаз пустую бутылку, изготовленную в другом мире. Он не стал вдаваться в подробности; объяснять, что в одной трети гномьей настойки той, что плескалась в фермерской кружке плавала еще и слабенькая Руна, которая и внушит ему все те подробности, которые так красочно сейчас живописал Александр. Ну, а в двух других кружках тоже не обошлось без плетений; бодрящих, исцеляющих, и выводящих в течение пары минут из организма весь алкоголь до нуля промилле.
Тогда я его сам отвезу домой, Николай встал уже трезвым; Руна, видимо, внушила ему и эту мысль.
А Мастер Общения понял его правильно; родич не желал, чтобы кто-то даже словом обмолвился о том, куда направится команда.
Слышите, улыбнулся Шеф внутрь себя, Умнику с Джесси, пожимая Николаю руку на прощание, это он про вас. Ведь никто больше не знает, куда мы отправимся прямо сейчас.
Дверь столовой глухо стукнула, закрываясь за хозяином, и только тогда помощники возмущенно заявили:
«А нам-то откуда знать. Шеф? Ты ведь с нами не советовался!».
Умник! укоризненно покачал головой Александр, Джесси простительно ее девичья память по определению короткая; но ты-то должен помнить то единственное место, в которое я обещал свозить клан. Ты же мне сам по дороге сюда только о нем и твердил!
«Глебово! вспомнил тут же персональный компьютер, место жительство древних людей, и твое, Шеф».
Ну, ты все в кучу не мешай, притворно нахмурил брови Командир, я-то в землянке не жил. У нас дом в лесничестве был любой горожанин мог позавидовать. Газ, вода, асфальт до ворот. И лес за огородом живи, не хочу. Решено едем туда.
Он как раз вышел на крыльцо, на котором по-прежнему стояли Ильюша с Марианной, очевидно, ожидавшие какого-то решения Командира. Способность Мастера Боя передвигаться незаметно для окружающих позволила ему отметить, как беспрерывно дрожит израильтянка, выскочившая на мороз в одном легком костюмчике. Джесси внутри жалостливо вздохнула; за мгновение до того, как Мастер Стихий (сейчас Огня) добавил в окружающее пространство тепла. Он встал по другую сторону женщины; чуть в стороне от пары, и зычно провозгласил:
Команда ровно пять минут на сборы! Сейчас выезжаем к новому месту жительства. Не оставлять ничего; сюда мы больше не вернемся.
Помощники внутри как-то подозрительно зашушукались, и Александр поспешил исправиться; про себя, конечно:
Ну, кроме меня. Я-то уж сюда однозначно вернусь когда-нибудь.
Он повернулся, и пошел сам по длинному ряду комнат; большая часть которых была закрыта все то время, когда Разумные иного мира жили тут. Но Саша на всякий случай дергал за ручки так, как когда-то давно по-хозяйски проверял каждый вечер сохранность имущества. Одна дверь поддалась та, за которой прежде находился тренажерный зал; место приложения давнего увлечения. Теперь от великолепия дорогих тренажеров и зеркал во весь рост оставались какие-то железяки, использовавшиеся прежде для утяжеления снарядов.
По коридору гулко забухали башмаки; так в команде позволяли себе передвигаться только гоблины. Хотя в этом Саша убеждался не раз они могли передвигаться так бесшумно, что даже он, Мастер Боя, мог проворонить их появление; если, конечно, не находился в состоянии «повышенной боевой готовности». Вот и теперь ни Гобл, ни Бобл не врезались в полотно двери, которая благодаря резкому движению руки Шефа внезапно выросла поперек их движения. Их по-прежнему зеленые, но уже совсем трезвые физиономии не выразили ни грамма изумления, или возмущения лишь готовность выполнить любой приказ Командира. Саша им и приказал, махнув рукой внутрь комнаты:
Давайте, бойцы, сюда. Вот это все железо быстро в машину. Туда же, куда грузили мясо. Помните?
Гоблины даже не стали кивать. Они шагнули к груде металла, и нагнулись над ним, чтобы разогнуться с кряхтением, но по-прежнему невозмутимыми лицами. Вслед за ними, нагрузившимися слишком основательно, и потому семенившими мелкими шажками, к Эдди полетела неслышимая команда Командира, и Умника, транслировавшего по линии связи: