К слову сказать, вся эта сцена происходила на засекреченном объекте «Светоч 2», находившемся в столь же засекреченном секторе так называемого дальнего космоса. Когда- то на «Светоч 2» работала целая команда и тому были причины: Светоч наблюдал за американской, тоже засекреченной станцией «Dragon 7», их противостояние длилось лет двадцать и кончилось ничем. В какой-то момент американцы покинули станцию, законсервировав её «до лучших времён». В штабе решили, что «враг затаился» и «Светочу» приказали продолжать наблюдение, что он и делал. Команда сокращалась с каждым годом, и вот уже четырнадцать месяцев на Светоче оставались только двое: командир и его единственный подчинённый.
Сержант, вы чувствуете?
Чувствую себя нормально, товарищ капитан!
Капитан перебрал несколько бусин четок, чтобы избавится от нахлынувшего на него раздражения:
Мне всё равно, как вы там себя чувствуете, сержант, я о другом Вы чувствуете запах, чем это несет?
Фёдор нюхнул воздух, действительно в отсеке чем-то пахло
Идите, Шолох, зимнее чудовище, и все расследуйте. Доложите по рации
Разрешите идти, товарищ капитан?
Водопьянов поднёс крошечную чашечку всё ещё тёплого саке, и с удовольствием отпил из неё:
Идите, сержант, идите.
Федор пошёл шататься по отсекам объекта, принюхиваясь время от времени. Запах привёл его в незнакомое место низенькую подсобку рядом с кухней, именно оттуда и исходил запах. Сержант открыл дверь и увидел нечто странное: посередине чулана валялись несколько мешков риса, рядом стояли и лежали какие-то бочки и колбы, соединённые множеством пластиковых шлангов. В углу валялся электрический нагреватель, по полу катались загадочного вида бутыли, а из-под решетчатого пола шла вполне заметная струйка дыма.
Сержант заткнул нос и достал рацию, Вот сука, самогон, гад гонит, а меня гнобит!
Товарищ капитан, тут у нас инопланетяне секретную лабораторию устроили.
Ты чо, Шолох, головой об угол ударился? Какие инопланетяне?!
Отсек 1412. Пожар у нас, товарищ капитан!
Пожар потушили довольно быстро, часа за три, и нужно сказать, что капитан принял в этом самое активное участие, несмотря на то, что обжёг руку в самом начале «операции».
Вощем дела наши, Федя, не оччч, плохие дела, чумазые от гари сидели они в кают-компании за столом, на котором стояла злосчастная бутыль с рисовой водкой космического происхождения.
Евгений Иванович, а как это всё получилось, ну, в смысле пожар?
Как получилось? Военный трибунал разберётся, как получилось, а у нас сейчас с тобой другие вопросы. Давай выпьем!
Они выпили, закусили колбасой и луком.
У нас с тобой, Федя, сгорело метров пятнадцать кабеля и распределительный отсек, короче мы потеряли навигатор и всю систему наведения огня, капитан плеснул водку по стаканам, и, вдобавок, почти все коммуникационные блоки, а значит гравитационному комплексу скоро хана. И теперь несёт нас, Федя, по дальнему гребаному космосу хрен его знает куда, причём уже неделю как.
И чо теперь? сержант выпил уже грамм триста и мало что понимал.
Понимаешь, Федя, всегдашняя проблема западной цивилизации, а значит и наша проблема, заключается в том, что мы слишком догматичны. Наши религии, технологии и взгляды слишком выверены и конечны. Даже когда мы летим, а ведь сейчас мы летим, мы летим по определённому маршруту, сбившись с него мы теряем самообладание, но что хуже всего, смысл самого полёта. А ведь это неверно!
А может, нам, Евгений Иванович, на ручное управление перейти, восемь часов вы, восемь часов я вот и долетим.
Понимаешь, Федя, главное в том, что мы летим, а не в том, что «долетим», ты должен это понять!
Ну да, Федор громко икнул, может нам, Евгений Иванович
Водопьянов перебил его:
Однажды Будда Шакьямуни собрал своих учеников у горы Греф, все ждали от него проповеди, а он возжелал передать своим ученикам самое сокровенное, что есть в его учении и просто поднял цветок, который был в его руке, никто его не понял, кроме одного ученика, Федя. Но один ученик это вполне достаточно, если мы говорим о истине и сокровенном! Давай ещё по одной!
Мне уже достаточно, Евгений Иванович, сержант неопределённо махнул рукой, к тому же у меня нет цветка.
Вот это ты неплохо сказал, капитан налил, выпил, облокотился локтем на стол и негромко запел: