Пойдем, посидим, после некоторого раздумья согласился молодой человек, предварительно окинув ее любопытным взглядом.
Я Лада, представилась она.
Парень тоже назвал свое имя, но она его уже забыла. Не помнила и причины, по которой, изрядно набравшись, она с ним разругалась. Перед глазами стояло только, как она униженно выпрашивала свое демисезонное пальто, а наглый портье по ту сторону гардеробной стойки, премерзко улыбаясь, упорно требовал номерок. Пластиковый жетончик остался в кармане брюк у незнакомца, которого она послала куда подальше а тот и пошел. Но сначала она этого не поняла, и все шарила по своим карманам, а потом даже вытряхивала на кресло в фойе содержимое сумочки.
Ну нет у меня номерка и что мне теперь делать?
Это ваши проблемы, хамовато отвечал гардеробщик. Для нее он тоже был безымянным, как и многие другие «знакомые на вечер».
Вы же прекрасно помните мое пальто, вон оно, черное. Я часто к вам прихожу Я же не прошу у вас чужого «песца». Ну, пожалуйста, униженно умоляла Лада.
Но лопоухий собеседник был неумолим:
Когда разберут всю одежду, последнее, что останется ваше.
Мне теперь до утра тут сидеть?
Хоть до скончания века.
Она хлопнула со злостью дверью и ушла. Ей повезло. К заведению только что подъехало такси, и Лада тут же в него села, назвав свой адрес и не торгуясь Но тогда у нее были деньги. А теперь нет.
Сегодня все сложилось просто отвратительно. Она приехала одна и по привычке принялась накачиваться водкой, закусывая исключительно лимоном. Внимательно всматривалась в лица посетителей, но «снимать» было явно некого. Все мужчины казались ей слишком старыми, лысыми, потертыми. Достойные внимания кандидаты либо пришли со спутницами, либо сидели за столиком втроем, вчетвером и танцевать не выходили. А подсаживаться к большой мужской компании Лада все же не решалась, несмотря на то что приняла уже больше двухсот граммов, не считая выпитого дома перед выходом в свет.
После шестой рюмки искательнице приключений вдруг стало отчаянно скучно. Захотелось есть, а денег было не густо, она заметила это, только расплатившись за последнюю порцию выпивки. Думала, что в другом отделении кошелька имеется пара тысяч рублей, но их там почему-то не оказалось.
Миленина пошла к выходу и по пути опрокинула пустующий сервированный столик. Она была уверена, что всему виной официантка, которая чуть ли не бегом неслась с подносом грязной посуды на кухню и врезалась в Ладу. Но женщина подняла страшный крик, вопя, что поднос у нее из рук выбила тоже Лада, дескать, посетительница напилась так, что не держится на ногах. А потом набежала толпа обслуживающего персонала, и все хором стали подсчитывать убытки. Не так уж много там и разбилось, но насчитали девятьсот рублей, а в кошельке оказалось только триста. И, конечно, этот ублюдок из гардероба опять отказался выдавать ей пальто. А в залог оставить было совершенно нечего ни часов, ни кольца на ней сегодня не было.
Что у вас тут за забегаловка! В приличных заведениях с постоянными клиентами так не поступают, возмущенно выкрикивала Лада, шатаясь и привлекая внимание выходящих из туалета посетителей.
В приличные заведения таких особ, как вы, просто не пускают, парировал гардеробщик, и ей ничего не оставалось, как выйти на улицу.
И вот теперь бесприютная персона сидела в тонком хлопчатобумажном джемпере и джинсах на казавшейся ледяной бетонной ступеньке и пыталась сообразить, как выйти из скандальной ситуации. Проситься в такси не только без верхней одежды, но и без денег было опасно, а позвонить ей было неоткуда, да и некому. Единственная былая подруга в последние дни явно ее избегала. Ладе даже показалось, что когда она в последний раз звонила Люсьене, то слышала звучащий на дальнем плане ее голос, в то время как ребенок сказал, что мамы дома нет.
Миленина уже начала впадать в отчаяние, и тут из припарковавшейся вишневой «девятки» вышла троица двое мужчин и девушка и двинулась к заведению. Один из мужчин Ладе был явно знаком. К счастью, она вспомнила раньше, чем за ним (он заходил последним) захлопнулась металлопластиковая дверь «Перекрестка».
Мужчина, не хотите выкупить даме пальто? произнесла она слегка дрожащим голосом. Хотела с юмором, а вышло как-то жалобно.
Он остановился и уставился на вскочившую на ноги женщину сквозь толстые стекла очков. По-видимому, вспоминал, где мог ее видеть. Испугавшись, что он сейчас проследует за своими друзьями, а она останется мерзнуть на улице дальше, Лада попросила: